Онлайн книга «Синдром звездочета»
|
— В такое время? Десятый час же! — повторила я, не скрывая возмущения. Вот же… Ватсоны безответственные! Пьют с утра пораньше авторские коктейли! Без меня! — А что не так? Не шампанское же лакаем, как аристократы и дегенераты, — не стушевалась подруга. — Ты лучше дай мне телефончик инициативной подруги покойной Верочки, как там ее? — Юля она. А зачем тебе ее телефончик? — А затем. Пока ты будешь протирать штаны в универе, а Вадик — искать инфу о Чижняке, я побеседую с этой Юлей и побольше узнаю о ее подруге. — А что ты ей скажешь? Как объяснишь, какое отношение имеешь к Верочке? — Я объясню, что имею отношение к тебе! Ты моя лучшая подруга, а Верочка была ее лучшей подругой… — Не нравится мне эта параллель, — проворчала я. — С учетом судьбы Верочки… — Вот именно! Как раз с целью спасти нас всех от печальной участи Верочки я и хочу побеседовать с Юлей, что тут непонятного? Спорить можно было до бесконечности, а мне давно следовало трудиться. Микробосс наверняка уже накручивал круги вокруг моего пустующего рабочего места, как акула или стервятник. — Пришлю контакты Юли эсэмэской, — пообещала я. И, не выдержав, спросила обиженно: — Как коктейль? — А ты знаешь, очень неплохой, — не уловила моего настроения обычно чуткая подруга. — Свежего клюквенного сока многовато, а так ничего, особенно с тетушкиной шарлоткой. Они там еще и мою родную старушку спаивают! Предварительно коварно подговорив ее испечь им фирменную шарлотку! Я окончательно разобиделась и оборвала разговор, не попрощавшись. Рабочий день пошел своим чередом и более ничем интересным не отметился. Ближе к концу дня позвонила тетя Ида. — Быстро скажи, белый или красный? — торопливо и с ноткой досады в голосе спросила родная старушка. — Мы не смогли решить большинством, твой голос пятый — решающий. — Вы там портвейн выбираете, что ли? — я не скрыла неодобрения. Неправильно это — на восемьдесят шестом году вести такой разгульный образ жизни: утром коктейль, вечером портвейн. Вот спросят меня дети, внуки или правнуки тетушки из своих Америк: как там наша дорогая прародительница? И что я им скажу: напивается наш матриарх как сапожник в компании моей лучшей подруженьки? — Имей в виду, Элен, я за белый! — послышался другой неюный голос. О, я ошиблась: тетушка напивается в компании двух лучших подруженек — моей и своей собственной! — Добрый вечер, Марфа Ивановна, как поживаете? — вежливо приветствовала я мадам. — Марфинька, не плутуй, пусть деточка сама решит! — донеслось из трубки. — Мон шер, кто тут плутует? Не шельмуй меня, Идочка! В трубке послышались шорохи, голоса препирающихся старушек сделались неразборчивыми. На их фоне отчетливо прозвучал баритон Архипова: — Чтобы тебе было понятнее, с большим трудом решается вопрос о соусе к макаронам — в меню сегодняшнего ужина паста капеллини, — добросовестно объяснил неисправимый зануда. — Ты как, за белый или за красный? — Только не говори, что после работы поедешь не к нам, а к себе! — Это уже Ирка выхватила у приятеля трубку. — Я приготовила ужин на всех и не собираюсь толстеть, поедая в ночи лишнюю порцию! Все, ты летишь на Петрагу, это не обсуждается! Быстро скажи: бешамель или болоньезе, и бегом на метро! — Болоньезе, конечно, ты же знаешь мой вкус. — Я с облегчением выдохнула. |