Книга Синдром звездочета, страница 58 – Елена Логунова

Вадик нервно дернул ногой.

— Это он от моего совета отбрыкивается? — закусила губу подруга.

— Или дрожание его левой икры есть великий признак? — насторожилась я. — Архипов! Ну что там?!

Сверху что-то посыпалось, и обратным рейсом по маршруту подоконник — карниз — забор — земля обетованная намного раньше ожидаемого прибыл Вадик.

— Что, что! … там, — сказал он нехорошее слово. — Причем экзистенциальный. На потолочной балке веревка, а на ней петля, в которой мертвяк!

— Кто-о-о?! — спросила Ирка.

Я молча вытаращилась.

— Не знаю, нас не представили, — съязвил Архипов и вытер пот со лба рукавом совершенно негигроскопичной ветровки. — Кто-то в кедах, джинсах и худи. Спиной к окну висит, я лица не увидел.

Он сделал глубокий вдох, шумно выдохнул и засуетился. Вадик охлопал свои карманы, нашел мобильник, вытащил его, снова выругался и сообщил:

— Тут не ловит. Как будем полицию вызывать? Или никак? Может, пусть его без нас найдут?

— Без нас его в этой глуши еще не скоро найдут, — со вздохом возразила Ирка.

— Да не такая уж глушь, город рядом совсем, это Всеволожский район, — убеждал ее Вадик.

— Серьезно, Всеволожский? — Я неожиданно обрадовалась, даже в ладоши хлопнула. — Наконец-то повезло!

Ирка и Вадик посмотрели на меня, как на ненормальную. На их нерадостных лицах отчетливо читалось то, что они думают по поводу нашего везения.

— Да не с трупом, — ласково объяснила я. — С районом! Это ж мой, Мурино тоже к нему относится. А в Мурино у нас есть свой человек в полиции, забыли? Доблестный участковый, наш друг Валерий Петрович.

— Чайковский! — Ирка широко улыбнулась. — Точно, нам повезло!

— Нам-то да, а вот ему… — совестливо пробормотал Архипов.

Но его никто уже не слушал: мы с Иркой, толкаясь в узком проходе, заспешили к машине.

На кольцевой автодороге мы попали в пробку и приехали в Мурино уже вечером. Было почти семь, и педант Архипов выразил сомнение в том, что участковый еще не покинул свой кабинет. Но мы с Иркой свято верили в самоотверженность Валерия Петровича как честного труженика и оказались правы. Когда мы вошли в участок, Чайковский только закрывал дверь своего кабинета.

— А вот и мы! Сколько лет, сколько зим! — слишком радостно вскричала Ирка, и участковый опустил ключи мимо кармана.

Пользуясь тем, что Валерий Петрович нагнулся за упавшей связкой, я стукнула подругу по рукам, уже раскрытым для приветственных объятий.

Что-то мне подсказывало — не настолько нам тут рады.

— Здравствуйте, дорогой Валерий Петрович, — сказала я с доброй, но не слишком широкой улыбкой.

— Как поживаете? — вежливо поинтересовался Архипов.

По лицу участкового я прочитала честный ответ: до нашего появления он думал, что не очень хорошо. А вот теперь понял, что еще минуту назад существование его было практически безмятежным, то ли дело теперь, когда мы вдруг объявились.

Но вслух этот похвально сдержанный человек сказал лишь:

— Как обычно, — и уставился на нас настороженно и выжидательно.

— Много дел? — сочувственно спросила Ирка.

— И тел? — добавила я, без промедления перебрасывая мостик к актуальной теме.

— Не пугайте меня, — попросил Чайковский и взвесил связку ключей на ладони, будто прикидывая, не метнуть ли ее в нас, как гранату.

На самом деле он, конечно, всего лишь раздумывал, не открыть ли снова кабинет, чтобы принять нас там.