Книга Лебединая песня мамонта, страница 63 – Елена Логунова

А парень из восемьсот двенадцатой, значит, сумел сломать систему и максимально упростить этот квест? Действительно, умник!

– Это еще что. – Бабка предпочла не порочить честь мундира, отвечая на мой вопрос. – Он на собрании жильцов даже не появлялся, а по предложениям проголосовал, да так, что не подкопаешься и не отменишь! С электронной подписью через госуслуги, никто не понял, как так можно было! А еще…

– Ну хватит, Ольга Семеновна, нам с вами работать нужно! – остановила шокирующие признания коллеги дама.

А я бы послушала. Пожалуй, надо попроситься к умнику из восемьсот двенадцатой на мастер-класс по эффективной борьбе за права жильцов.

– Всего хорошего, до свиданья, привет Валерию Петровичу. – Дама привстала.

Нас откровенно выпроваживали. Мы не стали упираться, поняв, что больше ничего интересного тут не узнаем.

Кружкин, молодец такой, чинно сидел на лавочке, дожидаясь нас, как ему было велено. А по двору вокруг него, сужая круги, ходили под ручку две гражданки среднего пенсионного возраста. Они с таким откровенным интересом косились на нашего друга художника, что Ирка досадливо пробормотала:

– Говорила же ему: сбрей свою жуткую бороду, ты с ней похож не на Ван Гога, а на неопрятного деда!

– Вызывающего у добрых бабок благородное желание подобрать его и обиходить, – ехидно поддакнула я.

Василий, увидев нас, вскочил. Видать, тоже заметил и правильно расценил акульи улыбки жаждущих позаботиться о нем пенсионерок.

– Что дальше? – Художник успел оправиться от легкого шока и снова был готов к приключениям.

– Идем в булочную. Посидим, поедим, подумаем, – решила Ирка и сразу взяла курс на ближайшее заведение.

– Но не в эту. – Я развернула ее к выходу со двора и показала найденную в квартире ключ-карту. – Обнаружила в шкафу Олега. Похоже, он работал в этой сети, так что предлагаю совместить приятное с полезным: подкрепиться – и заодно в расследовании продвинуться.

– Принято. – Подруга без возражений сменила курс.

Ближайшее заведение сети нашлось всего в квартале от нашего жилого комплекса.

Вывеску «Хлеб да каша» мы увидели издалека: она была окружена интенсивно моргающими лампочками, что больше подошло бы для казино, чем для пекарни.

В витринных окнах красовались светящиеся лайтбоксы с красочными постерами: на одном был изображен чугунок с рассыпчатой пшенкой, на другом – румяный каравай. К чугунку прилагалась расписная деревянная ложка, в ней сидел, свесив ножки, маленький человечек в полосатых портках и косоворотке с красными петухами. Он же помещался вместо солонки на каравае.

– Он будет есть эту кашу? Или он сам еда? – затруднился с пониманием творческого замысла коллеги-художника Кружкин. – Кто это вообще – Мальчик-с-пальчик?

– Он типа соль земли русской, – предположила Ирка. – Мальчик-средний-пальчик. Его хрен сожрешь, он сам всем покажет, где булки подгорают.

Они остановились, с видом знатоков и ценителей рассматривая и обсуждая изображения, а я вошла в пекарню и встала в короткую очередь к прилавку.

За ним хозяйничала шустрая девушка с атласной лентой на голове, она обслуживала клиентов очень быстро и уже через минуту поздоровалась со мной.

Я легко согласилась с ее утверждением, что день нынче добрый, и спросила:

– Голованов Олег не у вас тут работает? Он свою карту потерял, – и показала ее.