Книга Лебединая песня мамонта, страница 7 – Елена Логунова

– В каком смысле – посторонняя? – Дассен сделался тише, Лазарчук – громче.

– В смысле, это не кровь жертвы.

– Жертвы чего?

– А ты умеешь задавать вопросы, полковник! – льстиво восхитилась я. – Жертвы чего‑то, мы еще сами не поняли. Давай я не буду сейчас грузить тебя лишними подробностями, просто скажи: если я соскребу с асфальта в пакетик немного окровавленной пыли, ее потом можно будет использовать для анализа?

– Скреби, – разрешил главный эксперт-криминалист региона. – Пакетик потом завяжи поплотнее и положи в холодильник, только не в морозилку.

– Да, не надо в морозилку, – слабо содрогнулся все так же прижимающийся ко мне Колян. – Там у нас запас отличных домашних пельменей…

– Все, Серега, спасибо, свободен, привет твоей прекрасной даме, мы вам больше не мешаем, – спешно откланялась я. Спрятала смартфон, порылась в карманах, глянула на мужа: – У тебя, случайно, нет при себе перочинного ножа?

– Почему это – случайно? – ответил тот с явной претензией. – Я же взял бутылочку вина, а к ней штопор в складном ноже, так что готов ко всему!

– Ценю, – коротко похвалила я и протянула руку за упомянутым инструментом. – А пакетика нет?

– Есть, но в нем конфеты. Пойдет?

– Побежит!

Я самолично открыла мужний рюкзак, нашла в нем пакетик с конфетами, вытряхнула из него содержимое и приготовилась наковырять засохшей грязи со следами крови.

– Погоди! – Колян остановил меня и защелкал мобильным, фотографируя предположительно кровавые брызги. Ушел с фонариком в темноту, покричал оттуда: – Тут есть еще такие капли! – Опять пощелкал, вернулся, подсветил мне, позволяя взять образцы. – Ну, теперь все?

– Теперь все. – Я встала, отряхнула запылившиеся коленки, глянула на нависающую над нами дырчатую громаду недостроенной многоэтажки. – Можно было бы залезть туда и пройтись по этажам, поискать, откуда что‑то упало, но это уже не в темноте.

– Ага, утро вечера мудренее, – с готовностью согласился муж и с намеком воздел штопор. – Так что, переходим к романтической программе? Только переместимся в поле, где нам никто не помешает.

– Не свалится внезапно на голову, – кивнула я, запоздало сообразив, что задерживаться у недостроя с предположительно падающими с него телами небезопасно.

– Я имел в виду не это, но данный риск мы тоже учтем, – пообещал супруг и по шаткому мостику увлек меня в заросли хрустящих молодых лопухов.

При правильном подходе и должном умении из молодых весенних лопухов можно выжать такой мелодичный хруст – куда там песням Джо Дассена!

Телефон запел, когда мы уже брели к дому.

– Слушаю, – томно проворковала я в трубку.

– Привет, ты как? Можешь не отвечать, по голосу слышу, что прекрасно, – протарахтела мне в ухо лучшая подруга. – Угадай, где я сейчас?

Я оценила богатую полифонию звуков живой природы: победный рык, топот, грохот падения, истошный визг и предположила:

– В диких джунглях, где еще не объявлено водяное перемирие?

– Почти угадала, – захихикала подруга. – Я у нашей московской родни! Привезла Горынычу башибузуков.

– Весенние каникулы вроде давно закончились?

Башибузуки – это Иркины девятилетние сыновья-близнецы, очень энергичные и предприимчивые отроки. А Горынычем подруга за глаза называет своих любимых родственниц, представительниц сразу трех поколений, обитающих в одной столичной норе, ой, квартире: бабушку, маму и сестру. Они съехались, когда мама развелась с мужем. Бабушка еще раньше овдовела, а сестра и вовсе никогда не была замужем. По характеру каждая из этих дам – командир в юбке, поодиночке они крайне утомительны, а вместе абсолютно непобедимы, и Ирка время от времени забрасывает к ним своих излишне свободолюбивых пацанов на воспитательную муштру.