Онлайн книга «Роковые яйца майора Никитича»
|
Марийка вздрогнула. Словно из холода – в жар. Наклонилась ближе, вчиталась. Пряди волос упали на лицо, и она их машинально заправила за ухо. – Икона… – повторила еле слышно. Задумалась… Судя по взгляду, снова улетела лет на двадцать, а то и на тридцать назад… И вдруг… – Андрей, – ошарашенным шепотом обратилась к мужу она. – А я, кажется, знаю, где эта икона! . Глава 11 Вот такой же весенней ночью, только почти тридцать лет назад, маленькая Марийка изо всех сил вжималась в подушку, пытаясь убедить саму себя, что спит… – Не смей… Слышишь меня?! – бабушкин голос в ночи был тихим, но таким, что даже мыши в печи переставали возиться. Слова вроде бы уговаривали, но голос приказывал. Или молил. Или проклинал. Все сразу. – Всю семью из-за нее порешат! Что ты делаешь-то? Хоть бы о детях подумал! Побойся бога! – почти не дыша, прошептала бабушка, но так, будто крикнула во все горло. – Так о нем же и думаю! – грубо и одновременно жалобно просипел дед. – Это же… Это… А что тогда еще святого, Дусь?! Мы должны сохранить! Бабушка тогда только всхлипнула… Дед еще что-то прохрипел в ответ… Марийка натянула одеяло на голову, чтобы не слышать этой странной, жуткой ссоры, и все же уснула… А утром она увидела в комнате новую картину. Какая-то дурацкая, совсем некрасивая вышивка. Вроде как даже сама бабушка ее не любила. Все собиралась из нее наволочку скроить, да все руки не доходили. А тут на доску натянула да в главной комнате между окон повесила. В восемь лет Марийка удивилась, пожала плечами и пошла завтракать. Бабушкины святыни тогда были не ее заботой. Посмотрела, отвернулась, отмахнулась… А вот бабушка на ту свою вышивку часто смотрела со скорбным выражением лица. Словно… молилась? Сейчас Марийка совершенно точно понимала, что бабушка действительно молилась. – Она до сих пор у меня, Андрей, – испуганно, но с благоговением в голосе прошептала Марийка. – В старом доме… – Вот так дела, – протянул Соколовский. – Если он ее не продал, то… Майор нахмурился. В его сознании бывалого следователя сразу же возникла парочка версий произошедшего. Деда Марийки могли порешить, потому что он отказался делиться. А могли и потому что он не дал икону продать… Соколовский вспоминал сурового старика и почему-то склонялся ко второй версии. К тому же воспоминания Марийки его догадки подтверждали. Старик Синицин искренне считал, что икона эта святая. Спрятать жене велел. Марийка вздрогнула, словно проснувшись от давнего сна, и бессознательно сжала руку Никитича. – Андрей, я должна проверить! – заерзала на стуле она. Марийка сейчас смотрела на мужа нетерпеливым, пытливым взглядом. Стискивала его ладонь, лихорадочно облизывала губы… Никитич уже и не помнил, с чего это он три ночи дома не ночевал. Сейчас он думал только об этой безумно дорогой для него женщине. Отпустить в ночь? Ворованную икону искать? Ну уж нет! Одного Синицина из-за нее уже убили! – Делать тебе больше нечего! – проворчал майор категорично. – Нет, ты не понимаешь! – вскочила она со стула, запахнула платок на груди. – Я же спать теперь не смогу! – Марий, – нахмурился Соколовский. – Поздно уже! – Ой! Я тебя умоляю! – совсем не умоляя мужа, возмутилась деревенская знахарка. – Ты с детьми посиди, я быстро сбегаю. Ее пальцы дрожали, как после простуды. Она вся словно сжималась в тугую пружину и совершенно точно не могла сидеть на месте. Словно ее кто-то подгонял, подталкивал изнутри. |