Книга Круговорот благих намерений, страница 69 – Юлия Ефимова

Вот первая группа в составе Тарика, Царицы и Петра прошла на территорию. Больницу окружал небольшой парк. Летом здесь гуляли посетители, но сейчас, зимой, в восемь вечера аллеи пустовали и казались пугающими. Вход в кухню, куда им нужно было попасть вначале, был со стороны парка. Лампочка над крыльцом оказалась разбита, стоял кромешный мрак, но Царица шла очень уверенно. Открутив решетку над козырьком, они подсадили туда Тарика.

– Ползи как по нарисованному мной плану, – наставляла его Царица. – Я вернусь за тобой, как только впущу Петра. Ну всё, давай.

Пётр очень тихо пел песню и считал, сколько раз уже пропел. Сейчас он первый раз увидел, как переживает Тамара. Девчонка в свои пятнадцать лет вела себя очень уверенно, и только когда Тарик скрылся в вентиляционной трубе, она осознала, что всё по-настоящему.

Потом они пошли к черному ходу, и Тамара начала открывать замок. Хоть Царица и похвасталась, что для нее это пустяки, но замок не поддавался. Пётр даже занервничал, видя, как она мучается, и замолчал.

– Пой! – резко приказала Тамара, и он, опомнившись, продолжил тихо петь, считая, какой раз закончилась песня.

Когда замок был открыт, они не спешили входить. Время не вышло. Если у других что-то пошло не так, их встретит охранник во всеоружии и совсем нерадостно.

Когда Пётр показал дочке количество записанных песен, она поняла, что это их выход, и рука, потянувшаяся к ручке двери, задрожала.

– Я сам, – сказал он и убрал ее руку. – Если всё по плану, жди здесь Снегурочку, Робин Гуд уже должен будет стоять у кухни, и все вместе вызволяйте Буратино. Если нет – беги домой, приводи в порядок Ритку, и пусть идет к Брому просить за нас.

Это был запасной план на случай провала.

Он уже почти открыл дверь, как Царица произнесла:

– Спасибо тебе, что тогда забрал нас из детского дома.

– Ты прекрати прощаться со мной, – ухмыльнулся Пётр. – Я везучий, прорвёмся.

На лестнице было темно. Пётр, очень тихо, стараясь не издавать ни звука, поднялся на один лестничный пролёт и прислушался. За дверью, что вела в коридор с охранником, было тихо. Немного постояв, он выдохнул и приоткрыл дверь. Охранника на стуле не было, а в тонкую щелку двери, ведущей в отделение, выглядывала Снегурочка.

– Ну, ты где был? – прошептала она. – Ты опоздал уже на полкуплета.

Пётр молча направил Снегурочку в нужную сторону, а сам зашел в отделение. Он знал номер нужной ему палаты и направился туда. Из дальней были слышны мужские стоны, кто-то звал медсестру и врача, но Пётр, словно во сне, не реагировал ни на что, продвигаясь в нужную ему сторону, и вошел в палату Брома.

– Кто ты? – услышал он испуганный, но сказанный со всей яростью, на какую был способен больной человек, вопрос.

Охранника у двери не было, он был в палате – спал, сидя на своем стуле. Пётр взглянул на Брома и, к своему изумлению, узнал его, наверное, потому что он первый раз видел бандита так близко.

– А ты меня не узнаешь? – оглядевшись и поняв, что ему ничего не угрожает, спросил Пётр.

Правда, его озадачило отсутствие личной медсестры возле постели больного, но потом он заметил ее лежащей на полу за кроватью.

– Ты не думай, гаденыш, – зашипел Бром, – будто что-то у тебя получилось, мои люди тебя на дне Байкала найдут и ноги выдернут, а деньгами, за которыми ты пришел, накормят. Как тушку поросенка, нафаршируют тебя и зажарят.