Книга Круговорот благих намерений, страница 75 – Юлия Ефимова

– Это всё потом, – говорила радостно сестра и еще крепче обнимала его, так что он всё еще лежал на полу и не мог пошевелиться.

Но он был согласен с Наташкой – это всё потом. Сейчас же для него было чрезвычайно важно, что подумает лежащая где-то у дивана девушка Жанна, увидев, как обнимает его Наташка. Ведь она не знает, что это сестра, ведь она может чего-нибудь вообразить. Валера ощутил, что это для него очень важно, и от злости на себя и бессилия сжал зубы и закрыл глаза. Долгими бессонными ночами он, закрывая глаза, в расплывающихся бликах пытался увидеть силуэты. Это детское занятие помогало отвлечься и скоротать тянущееся время одиночества. Но сейчас разглядывать ничего не пришлось, там, словно на хорошем экране, Валера увидел силуэт Леи. Нет, он не видел ее лица, но он точно знал, что это она. Силуэт взмахнул красным платком, словно прощаясь с Валерой. Словно бы она прощалась с ним только сейчас, отпуская в дальнейшую жизнь, и уходила туда, где ее уже заждались, пока Валера изо всех сил держал ее около себя.

Когда силуэт стал удаляться, всё больше размываясь, Валере показалось, что за руку ее ведет ангел, которого зовут Эммануил. Откуда вдруг выплыло это имя, он тоже не понимал, но точно знал, что это совсем молодой ангел, и он только что выполнил свое первое задание на «отлично».

– Женщина, вы его задушите! – услышал он возмущенный возглас Жанны. – Вы что, не видите, он уже глаза закатил.

Наташка отпустила его, и начальница колбасного цеха, которая за последние несколько часов стала так важна для Валеры, немного испуганно спросила его:

– Валерик, это кто?

– Это моя сестра Наташа, – ответил он, понимая, что она сейчас ревнует. – Единственный родной мне человек. Прошу, не бей ее, она нам еще пригодится, будет крестной у наших детей.

«Скорая» и полиция наполнили дом, и Валера уже не понимал, кто друг, а кто враг. Дети папы Пети что-то доказывали полиции. «Скорая» констатировала смерть хозяина дома, а бандиты, которых пытался обезвредить Валера, показывали правоохранительным органам какие-то документы и заверенные нотариусом договоренности с хозяином.

«Точно, – догадался Валера, – вот что меня смутило в обуви бандитов. Никто бы не пошел на дело в строгих туфлях. Конечно же, костюмы и туфли – одежда охранников. Они сняли пиджаки, надели кожанки и балаклавы, но брюки и туфли оставили прежние».

Жанна что-то рассказывала Наташке, а та почему-то смеялась. Наташкин муж Гоша со своим другом разговаривал с полицией и очень эмоционально размахивал руками.

А Валера был счастлив. Он ни во что не вникал, зная только одно: счастье не дозируется, не выдается порциями – его надо просто себе разрешить, и он пообещал себе, что попробует это сделать.

ДНЕВНИК

Воспоминания Петра Петровича Проханова

Москва, 2003 год

Конец семьи

– Опять?! – Пётр с ненавистью бросил листки в своего охранника. – За что я тебе плачу?

Тот лишь стоял и молчал, понимая, что ему просто нечего ответить шефу, а всякую ерунду типа «мы разберемся» говорить в тысячный раз неловко.

В принципе, жизнь Петра устаканилась, дети находились под полным контролем, Ритка в последнее время перестала нести чушь, возможно поумнела, и всё больше молчала. Жили они давно в разных комнатах. Он ей в знак примирения даже разрешил пойти работать в институтскую библиотеку. Работала она на полставки, охрана отвозила ее туда и обратно, но зато ее благодарность Петру была огромной, а неделю назад она даже пришла в его кабинет и неожиданно душевно сказала: