Книга День писателя, страница 39 – Анна Велес

— Если слушать тебя, то создается впечатление, что она токсична всегда, — напомнил Влад.

— Она не глупа, — возразил и довольно активно следователь, будто защищал писательницу. — И вообще, весьма интересная личность. У нее неплохой юмор, и конечно, она умеет рассказывать. Особенно о том, что ей интересно. В эти моменты с ней даже приятно общаться. Можно даже признать, что она обладает неким очарованием. Но все это просто испаряется, когда она приближается к ноутбуку. Ты сам что-то там говорил про ведра сарказма и желчи. А я вообще-то, ценю свои нервы. Они не восстанавливаются.

Он чуть помолчал, но потом все же признался, уставившись при этом в экран своего компьютера.

— Она обещала сообщить, когда освободится.

Ирка наблюдала через экран ноутбука, как ее подруга мечется по комнате, готовясь уходить из дому.

— Губы накрась, — посоветовала она.

Алина досадливо поморщилась в сторону своего ноутбука, через который общалась с подругой по Скайпу.

— Я их никогда не крашу, — напомнила она, вываливая на столик содержимое своей шкатулки для украшений. — Где этот чертов кулон…

Ирка чуть усмехнулась. В этом вся Алина. Ни грана косметики, практичная стрижка, желание упростить себе жизнь на каждом шагу. Но при этом ее искренняя и давняя любовь к бижутерии.

— Чего ты так суетишься вообще? — поинтересовалась она. — Тебе прямо конкретное время назначено?

— Конечно, нет, — Алина присела на кресло и начала разбирать свои украшения, пытаясь распутать цепочку с нужной ей подвеской. — Просто у меня свой дедлайн. Сегодня должна закончить одну сцену. А я и так кучу времени зря потратила.

— Что-то случилось? — тут же забеспокоилась Ирка.

— Творческий кризис, — буркнула писательница.

— Этого еще не хватало! — такого подруга не ожидала. — И давно это у тебя? Почему молчала?

— Был с утра, — пояснила беспечно Алина. — Часа три продлился. Но все нормально.

— Люди от этого месяцами страдают, — заметила Ирка. — А у тебя это так, сбой в работе. Так в чём была проблема?

— Говорю же, одна важная сцена, — сообщила писательница, продолжая возиться с бижутерией. — Но дело не в этом. Просто такое бывает иногда. Знаешь, что должно быть дальше, и начинаешь долго подводить к нужной сцене!

— И что в этом такого? — поинтересовалась Ирка. — Лично меня убивают провалы в повествовании. Когда будто отрывками из жизни героев пишут. Иногда нормально, а иногда путаешься, что и когда происходит.

— Тут да, — согласилась Алина, и удовлетворенно кивнула, выудив, наконец, нужный ей кулон. — Только речь не о художественном приеме, не о построении сюжета в целом. Ну, давай так. У героев произошло что-то знаковое, разговор важный, экшен какой, и до следующего ключевого момента прошло два дня, за которые ничего интересного не было. Вот их описывать зачем? Можно же просто сказать: следующие два дня она занималась обыденными делами, иногда мысленно возвращаясь к их разговору. И всё понятно. А вместо этого иногда зачем-то начинаешь писать нудный кусок об этих двух днях. Явно же лишнее. Вода.

— Ну… Не знаю, — засомневалась подруга. — Те же мысли героини после события бывают важны. Ты любишь описывать эмоциональные состояния персонажей.

— Да, — снова согласилась писательница. — Но это тоже должно быть в меру и к месту. В конце концов, можно как раз в следующей сцене и оставить ремарку в прямой речи. Типа, она думала об этом все два дня. В общем, иногда краткость сестра таланта.