Онлайн книга «Ювелирная работа»
|
– Так вот, там мужику во время допроса дали воды попить, а потом… – Забрали стакан на экспертизу? – Ты тоже видела тот фильм? – Да этот финт уже миллион раз в кино и по телевизору обыгрывали. Ну, во-первых, этот метод не обеспечивает хорошего результата, так как малейшее загрязнение образца ведет к неточному, а то и вообще неправильному результату. Обычно такие тесты делают в чистом помещении ватной палочкой определенным способом, причем после этого проба не должна попадать, скажем, под прямые солнечные лучи… – А волосы? – не дослушав, перебил Алекс. – Разве сложно, как бы случайно, снять волос с пиджака, к примеру? – Это вообще не подходит, ведь ДНК содержится не в самих волосах, а в волосяных фолликулах, а для этого волос надо выдрать с корнем! – Надо же, не знал таких тонкостей! – Ну а самое главное то, что такие доказательства для суда не подойдут, ведь образцы взяты незаконно, и это – отличный повод для адвоката исключить экспертизу из дела, если, конечно, до этого дойдет! – И что теперь, Рогов – неприкасаемый? – До тех пор, пока мы не найдем новых улик против него. Проблема в том, что орудие убийства – шарф или платок, по выводам экспертизы, – отсутствует, а отпечатки пальцев прокурора в квартире его мамаши – дело обычное! Алиби на момент убийства у него нет, так как он утверждает, что находился дома и работал с документами. Проверить это мы не можем, так что… – То есть без улик у вас нет мотива? – Верно! – Лера обрадовалась, что Алекс правильно ухватил суть. – Слушай, но если вы даже докажете, что Рогов – отец ребенка, это ведь не означает автоматически, что он и убил? – Твоя правда. У нас есть и другая возможность: жертва боролась с убийцей, и у нее под ногтями остался его эпителий. Уже известно, что эта ДНК не совпадает с ДНК нерожденного ребенка. Я жду результатов их прогона по нашим базам – может, мы узнаем либо имя папаши, либо убийцы, если он когда-то попадал в поле зрения правоохранительных органов. – Есть и другие версии? – Дочка Рогова могла желать разделаться с убитой, так как они были в контрах на личной почве. Алиби у нее тоже нет – вернее, есть, но хлипкое. – А именно? – Якобы она провела весь вечер и ночь убийства в их загородном доме, и ее мать это подтверждает. – И что? – Ну мать же, близкий родственник! – А-а… типа она может выгораживать дочурку? – Именно! Кстати, мать – это еще одна версия. – Да ну? – Ну, сам подумай: если прокурор и девица были любовниками… – А-а, то есть супружница об этом узнала и решила избавиться от соперницы? – Точно! – Ну, и какая версия, по-твоему, самая правильная? – В том-то и дело… – То есть? – Мне лично ни одна не нравится! Понимаешь, здравый смысл говорит, что одна из них должна сработать, но интуиция молчит. – Ты, выходит, привыкла полагаться на интуицию? Лера и сама не понимала, что ее не устраивает. На первый взгляд все версии казались перспективными, но что-то подсказывало ей, что расследование движется в неправильном направлении. – Есть один момент, понимаешь… – пробормотала она и замолкла, не зная, как правильнее сформулировать мысль. – Какой момент? – Сосед видел, как Катерина незадолго до своей гибели спорила с мужчиной, но мы так и не смогли установить, кто этот человек. – Так он, может, и вовсе не имеет отношения к убийству! – развел руками Алекс. – Подумаешь, с кем-то она спорила! Он, что, ударил ее, или… |