Книга Златорогий череп, страница 59 – Стасс Бабицкий

— Как? Убийствами вы спасаете мир? — Мармеладов отступил на шаг, видя, что злодей чуть наклонился вперед. — Объясните, Ираклий, это вопиющая наглость или вы и вправду верите с то, что говорите?

— В Изумрудной скрижали сказано: «Как только обретешь славу всего мира, от тебя отойдет всякая темнота». Если я завершу круговорот, то простятся все прегрешения! Мне, вам, всему человечеству.

Сыщик заглянул в остекленевшие, безумные глаза спасителя мира и сделал еще один шаг назад.

— Картинки у вас на голове… Именно для них вы забирали кровь убитых людей?

— Да, да. Для надежности, смешиваю кровь с красными чернилами.

— Это тоже часть ритуала?

— Нет, это мое решение. Все, кто погиб во имя возрождения колхидской магии, останутся жить во мне. Тысячу лет. Это ли не высшая награда?

— Стать кровавым пятнышком на вашей лысине? Нет уж, увольте. Не трудно догадаться, как вы выбирали людей для ритуала: заранее обходили нужные дома и выспрашивали у всех дату рождения под предлогом, например, переписи населения. Угадал? Народ у нас доверчивый, живет нараспашку, такую безделицу, как именины скрывать не станет. Если нужных персон не находилось, вы привозили труп издалека, как это было с полковником… Запамятовал его фамилию… А когда даты совпадали, вы, потирая ладошки, отправлялись за оружием. Но откуда же вы набрали столько старинных вещей, связанных с Зодияком?

— О, это не просто вещи! Это уникальные, неповторимые артефакты, — он расслабился и заговорил совсем другим тоном, горделиво расхваливая свою коллекцию горделиво. — Некоторые хранились в моей семье три тысячи лет. Копыто железного быка, выкованного самим Гефестом, или золотые весы Фемиды, на которых Аэт взвешивал черные и белые камни, прежде чем вынести приговор на суде. Но большую часть собрал я сам. В экспедиции Шлимана мне удалось откопать стрелу Геракла, которую его друг Филоктет привез под стены Трои. Верите, она в три аршина длиной! Говорят, тот, кто выпускал ее из лука, никогда не промахивался. Или, скажем, кувшин Кекропа — того самого, что укрыл греков от потопа, — я выкупил у археолога, нашедшего древнюю Декелею. Рыба Афродиты, намоленая тысячекратно, добыта на раскопках в Египте…

— Почему вы пропустили Козерога? С ним связана постыдная тайна?

— Отчего же… Да, рога волшебной козы, вскормившей Зевса своим молоком, я выкрал из британского музея. Но и сами англичане наворовали для этого музея огромное количество экспонатов по всему свету.

— Но раз вы украли, — сыщик прислонился спиной к двери и сжал револьвер обеими руками, — стало быть… Вы ничуть не лучше аргонавтов?!

Он ждал от Ираклия бурной реакции, но тот даже бровью не повел.

— Не лучше, дорогой мой, а гораздо хуже. Я грабитель, убийца и обманщик. Но ведь будь я иным, не удалось бы пройти темный путь даже до половины. А я надеюсь осилить весь склон, чтобы добраться до вершины. Половина диковинок из моей коллекции ждет своего часа.

— Точнее, своего месяца. Вы ждете, пока в Зодияке взойдет очередной покровитель, и убиваете ровно в полночь.

— Да. Вы разгадали, как устроен ритуал.

— Артефакты здесь?

— Что вы, они в надежном месте. В моей новой квартире. Не удивлен, что вы смогли отыскать меня здесь. Однако моей коллекции вам не видать… Можете обыскать каждый дом в Москве, но это будет последнее место, куда вы додумаетесь заглянуть. Впрочем, теперь, услышав о том, что я не злодей, а спаситель, вы же перестанете преследовать меня и позволите довершить начатое?!