Книга Жемчужина фейри. Книга 2, страница 64 – Галина Чередий

– Что насчет помощи с изменением моего имиджа в ее глазах?

– Совет только один – покажи ей себя настоящего, такого, какого вижу сейчас я.

Что? Я озадаченно нахмурился. Каким это «таким» она меня умудрилась увидеть?

– А подарки, наряды, драгоценности, путешествия и сногсшибательный секс, которым тебя завоевывал Грегордиан?

– Угу, по твоей подсказке. Завоевал бы, как же, если бы… – закатив глаза, пренебрежительно фыркнула Эдна, но сразу осеклась. – Что же ты пришел ко мне спрашивать, а не приступил сходу?

– У деспота с тобой была уйма времени для попыток и ошибок, у меня же этого нет. И я прекрасно знаю как пустить драгоценную пыль в глаза, Эдна, и соблазнить женщину тысячами способов, но я никогда не ставил перед собой задачу удержать ее после соблазнения и внушить доверие.

– Асраи Алево и доверие. Помнишь, как ты сам учил меня не верить ни в чем никому из твоей расы, а тебе особенно?

Да что за сеанс коллективных воспоминаний она решила устроить?

– Я страстно увлечен женщиной, а не впал в слабоумие с утратой памяти, – вернул я ей колкость.

– Ты – влюблен, и это тебя меняет, – я проявил огромную выдержку, не закатив глаза на это ее заявление. – Признай это и перестать обесценивать и для себя, и перед Снежкой. Будь открытым, отдавай что-то именно от себя, а не только то, что можешь себе позволить. И только тогда все эти твои подарки, роскошь и попытки поразить сработают. Или же останешься исключительно со своим сногсшибательным сексом в сухом остатке.

– Не вижу ничего трагичного в этом, – проворчал, направившись на выход. Не слишком-то и помогла ты мне, Эдна.

– Не видел бы – не пришел, – полетело мне вслед, а я сам полетел к моей жемчужине.

Каждый шаг – новая волна жаркого предвкушения. По ступеням вверх, почти не касаясь и под собой их не чуя. В покои вломился бегом, наплевать, что выгляжу мальчишкой, не способным и на каплю выдержки.

Пустая смятая постель. Импульс, промораживающий до каких-то неизведанных в себе глубин.

Тишина везде, ни единого звука, ни всплеска в купальне. Паника, ударившая навылет острейшим тесаком настоящего железа, рассекая сердце в груди надвое.

Тонкий аромат Снежки, и движение на балконе. И облегчение, такое ошеломительно громадное, что в первый момент все еще ранит. Все взорвавшееся, порвавшееся, рассеченное снова срослось, заледеневшее опять затоплено жаром вожделения.

Эдна, да чтоб тебя! Ну почему же ты права?

– А сегодня жертву жестокой сексуальной агрессии еще будут кормить? – проворчала в изгиб шеи Алево, с наслаждением вдыхая аромат его еще чуть влажной кожи.

Очередная волна чувственного безумия прокатилась по нам, и вспомнить – кем она была спровоцирована, а кем подхвачена – у меня уже не выходило, только смаковать воспоминание о том, как же сладко и яростно мотало в ее буйстве обоих.

– Да уж, питаться мне при таких твоих аппетитах надо активнее, а то откуда же взять силы ублажать такую агрессоршу, – фыркнул асраи и сел, потянув и меня за собой.

– Жалуешься на мои аппетиты? Или уже взгрустнулось о прежнем разнообразии?

– Ни в коем разе не жалуюсь, но внести немного разнообразия предлагаю!

– Это как?

– Мы сейчас оденемся и почтим своим присутствием пир, который в твою честь и устраивается.

– Пир? В мою честь? – опешила я. – Серьезно? Вот прямо все по-настоящему? Как в кино и сказках?