Книга Жемчужина фейри. Книга 2, страница 82 – Галина Чередий

– Мой повелитель, в твоем плане есть некий изъян, – едва ли не сквозь зубы процедил я, лаская взглядом болезненно-бледное прекрасное лицо своей возлюбленной. Видеть его снова пылающим нежнейшими красками, что дарит страсть, которую разожжет кто-то другой? Не-е-ет!!! – Искрой можно поделиться исключительно добровольно, а фейри не склонны делать это.

– Если все исключительно так, то как эта ка-хог смогла сразу так к твоей искре присосаться? – недоверчиво нахмурился дини-ши. – Что-то я сомневаюсь, чтобы ты, друг мой, воспылал к ней настолько серьезно с первой же встречи. Хотя я в принципе не помню, чтобы ты когда всерьез загорался из-за женщины, а уж тем более желал делить что-либо, кроме удовольствия.

Вообще-то, так и было по здравому размышлению. Увидев Снежку впервые и даже не сумев приблизиться и словом перемолвиться, выбросить из головы я ее уже не смог.

– У меня есть этому объяснение, – тихо и хрипло произнесла моя жемчужина, не открывая глаз и заставив меня вздрогнуть и уставиться в ее лицо с начавшими розоветь губами и щеками. – Она сказала, что все дело во врожденной магии, доставшейся мне от отца. То есть все не по-настоящему.

– Отца? – вякнул маг.

– Вон! – указал ему на дверь теперь уже Грегордиан. – Немедленно.

Не было ни отзвуков головной боли, ни тошноты, ни слабости, одна только тотальная горечь. Настолько сильная, что я несколько минут не желала открывать глаза в действительность, где, походу, мне она одна вот-вот и останется. Отстраненно слушала спор моего асраи и четы местных правителей, и последние слова жуткого архонта стали лишним подтверждением слов шарообразной богини и собственных мыслей, от которых так удачно отбивалась, заслоняясь ширмой фееричного удовольствия.

Алево – не романтичный юноша, склонный влюбляться с первого взгляда. Я – не сногсшибательная красавица, лучше которой не сыскать в двух мирах, чтобы поверить, что все же смогла бы запасть в его циничную душу. А узнать мою, чтобы полюбить как личность, у него… нас не было толком ни времени, ни особого желания. Да и давай начистоту, Снежка, какая там у тебя душевная глубина и объемное ее содержимое с таким-то жизненным анамнезом? Откуда чему взяться-то у даже родным на хрен не сдавшейся детдомовки и воровки? Ну и что тогда в чистом остатке? А то…

Из реального и объяснимого – бешеная чувственная тяга. Взаимная. Пока. Ведь сама же видела и понимаю сколько всего и разного у Алево за его долгую жизнь перебывало.

Из необъяснимого и нелогичного – чувства. Любовь. Всем, что я есть, чую – настоящая в моем случае. Для асраи выходит – магически сработанная.

– Как ты себя чувствуешь? – с искренней тревогой заглянул мне в глаза Алево, пока его босс грохотал, изгоняя мага, которого позвали помочь. Ну и какая доля в этой искренней тревоге от него настоящего, а что добавлено волшебством?

Не думать и не прикидывать теперь смогу вряд ли. Паскудный червь, разъедающего все прекрасное, сомнения брякнулся на жирные харчи моих комплексов и негативного опыта и принялся за работу с отменным энтузиазмом. Мозгами это понимаю, но помощи чувствам от этого понимания – ноль.

– Как ни странно – хорошо, – задумчиво констатировала я, не в силах остановить уже выбравших невеселое русло мыслей.

– О чем ты говорила, Снежка? – подошла к нам Эдна, и мне вдруг стало как-то неловко.