Книга Землянка для опасных командоров, страница 48 – Елена Островская

— Света? — тише, умоляюще, произнес Элиан.

Наш горловой модуль сгенерировал звук. Голос был непривычным. Более низким, чем у Реи, более собранным, чем у Светы. В нем читалась усталость, но не слабость.

— Нет, — прошептали мы. — И... да.

Мы попытались сесть.

Тело отозвалось тупой болью, но послушалось. Кай попытался помочь, но мы отстранили его руку — мягко, но твердо. Это движение было новым. Ни высокомерным жестом Реи, ни нервным вздрагиванием Светы. Это было решение существа, которое привыкло полагаться на себя.

— Протокол «Феникс» завершен на 78%, — сказали мы, глядя на них обоих. Наши глаза, должно быть, смотрели с новой, непривычной глубиной. — Произошла... реорганизация. Не стирание. Синтез.

Элиан замер, его взгляд бегал по показаниям сканера.

— Нейронная активность... Боже. Она стабилизировалась, но паттерны... Я не видел ничего подобного. Это как если бы два разных квантовых компьютера внезапно научились работать в совершенной гармонии. — Он поднял на нас глаза, в которых читался чистейший научный трепет, затмевающий даже страх. — Кто ты?

Мы улыбнулись.

Это тоже было новым ощущением. Улыбка не счастливой Светы и не снисходительной Реи. Это была спокойная, немного печальная улыбка понимания.

— Я — та, которая выжила. Та, что помнит все. И академию на Земле, и лабораторию на Гелиосе. И боль предательства, и вкус первой победы. И... — наша рука сама потянулась к животу, — любовь к ним. И к вам.

Кай все еще смотрел на нас с опаской, его тело было напряжено, как у зверя, готового к прыжку.

— Ты... она? Настоящая? — он не мог подобрать слов.

— «Настоящая» — это нерелевантное понятие сейчас, Кай, — ответили мы, и в голосе проскользнула знакомая ему тень твердости Реи. — Я не кукла и не призрак. Я — результат. Ваша жена. Мать ваших детей. Но я... обновилась.

Мы поднялись на ноги.

Ноги дрожали, но выдержали. Мы подошли к разбитому сканеру, и наша рука сама потянулась к панели. Пальцы провели по ней с новой, хирургической точностью.

— Система цела. Data-потоки стабильны. Отец... — мы произнесли это слово, и внутри не возникло ни страха, ни гнева, лишь холодная аналитическая оценка угрозы, — ничего не обнаружено. Его мониторинг зафиксировал лишь кратковременный скачок жизненных показателей, характерный для пост-гиперпрыжкового синдрома. Мы в безопасности. Пока что.

Мы обернулись к мужчинам.

Два могучих командора, победившие флоты, стояли перед нами, как мальчишки, не знающие, что делать.

— Тебе... больно? — наконец выдавил из себя Элиан.

— Боль была инструментом. Процесс завершен. Сейчас... я в норме, — мы ответили, и это была правда. Тело болело, но разум был ясен, как никогда.

— И что теперь? — Кай нахмурился, его страх постепенно сменялся привычной необходимостью контролировать ситуацию.

— Теперь, — мы сделали шаг к нему и посмотрели прямо в его черные, все еще испуганные глаза, — вы примете решение. Оба.

– Какое решение?

– Вы можете испугаться. Может быть, попытаетесь найти способ «вернуть» ту, кого вы знали. Или решите, что я — угроза, и попытаетесь нейтрализовать.

— Мы перевели взгляд на Элиана, в чьих глазах бушевала буря из страха, любви и ненасытного любопытства. — Или вы можете попробовать узнать меня заново. Ту, что я есть сейчас. Более сильную. Помнящую все. Ту, что способна защитить себя, своих детей... и вас. От любого врага. Включая моего отца.