Книга Землянка для опасных командоров, страница 45 – Елена Островская

– Они же твои! — настаивала я. Ты хочешь их почувствовать? Увидеть? Поцеловать? По-настоящему? Не как данные, а как настоящую жизнь.

Молчание.

Долгое и тяжёлое.

– …да, — наконец, прозвучало тихо, и в этом признании была та самая, настоящая, не оцифрованная боль. – Я хочу.

– Тогда помоги мне. Научи. Не стирай меня. Мы… можем попробовать слиться. Стать одной. Новой. Для детей и наших любимых.

Идея висела в воздухе.

Безумная, невозможная.

– Риск превышает 92%… — начал было её безжалостный внутренний калькулятор.

– Твои будущие дети. Ты что, не хочешь даже попробовать?! — рванула я изо всех сил, вкладывая в мысль всю свою тоску, всё своё отчаяние и зарождающуюся, странную любовь к этим двум зародышам — единственному, что было реальным и моим в этом кошмаре.

Снова пауза. Длиннее предыдущей.

– Есть протокол. Экспериментальный. Никогда не тестировался. Я создала его на случай, если Отец попытается стереть моё сознание и перепрошить меня.

Я замерла.

Она готовилась к предательству со стороны самого близкого человека.

– Он… болезненный». — её «голос» впервые звучал не машиной, а почти что… человеком. С сомнением.

– Я не боюсь боли, — тут же ответила я. — Я боюсь исчезнуть, так и не поняв, кто я.

– Хорошо, — решение было принято. – Активирую протокол „Феникс“. Подготовься. Это займёт время. Часы. Возможно, дни. И они заметят.

– Я согласна. Пусть замечают. Пусть что-то пытаются сделать. Так даже лучше. Вместе мы справимся. Ведь теперь у меня есть союзник.

– О чём ты?

– Самая сильная и самая опасная женщина в Спиральном Арм Гелиосе со мной по одну сторону баррикад. Пусть даже эта баррикада проходит через наше общее сознание.

– Ну да, ты права, - голос Реи впервые согласился со мной. От этого ощущения мне стало так тепло на душе, что я вдруг осознала: всё не зря.

Я откинулась назад, прислонившись к холодной стене.

Голограмма на экране погасла. Внутри всё было тихо. Слишком тихо. Как перед бурей.

Я закрыла глаза и впервые за долгое время мысленно обратилась не в пустоту, а к кому-то.

– Я готова, Рея. Начинай.

И из глубин моего существа отозвался тихий, решительный щелчок запускаемой программы.

Щелчок отозвался не звуком, а ощущением. Тихим, внутренним “кликом”, будто в мозгу переключили тумблер. Сначала ничего не происходило. Только тишина ванной комнаты и собственное прерывистое дыхание.

А потом пришла боль.

Это была не физическая боль от удара или раны. Это было ощущение, будто каждую клетку моего тела, каждую нейронную связь пропускают через гигантский, раскаленный докрасна пресс. Мир поплыл перед глазами, звук собственного сердца превратился в оглушительный грохот в ушах. Я схватилась за раковину, костяшки пальцев побелели.

«Первая фаза. Дефрагментация нейронных кластеров. Держись!”

Голос Реи в голове звучал отстраненно, как голос хирурга, констатирующего ход операции. В нем не было злорадства, лишь холодная концентрация. Она не наслаждалась моими мучениями — она “работала”.

Из горла вырвался стон.

Я почувствовала, как по щекам текут слезы, но не могла понять, от боли или от этого леденящего безразличия.

Дверь в спальню с грохотом распахнулась.

— Рея?!

Это был голос Кая.

Грубый, наполненный немой паникой. Он должно быть почувствовал это — через нашу странную связь, через энергетический отпечаток, который теперь трещал по швам.