Книга Все началось с развода, страница 26 – Анна Томченко

Зина по наивности своей тут же вскинула бровь, предложила.

— Я могу папу позвать.

Но Настя, поджав губы, покачала головой.

— Он нам не подходит. Знаете, такой злодей из сказки в кадре нам не нужен.

Настя сегодня была вместо мстителя и говорила моими мыслями, а я не представляла даже насколько она внимательная оказалась. Хотя за полгода она особо не влезала в мою жизнь и просто работала на меня.

Зина тяжело вздохнула и заметила:

— Ну может быть, Гордея или Даню позвать.

Вариант зятя и сына меня в любом случае устраивал, но я все-таки заметила — Лучше выцепи где-нибудь Гордея.

Но пока не появился сын, Настя продолжила меня мучить и отвела к какой-то высокой вазе, возле которой я задумчиво смотрела вдаль. А вообще вся картинка с этой фотосессией была достаточно комичной, потому что гости оборачивались, кто-то слишком активный хотел пристроиться рядом, я не отказывала, а Настя в этот момент только закатывала глаза. Так я успела отфоткаться и с женой Самойлова, и получить один из снимков с Лапиным. И вообще вечер набирал обороты и был достаточно приятным, но самое главное, что мне до сих пор на глаза не попалась зазноба Альберта, и я определённо считала это хорошим знаком.

Минут через десять наконец-таки в поле зрения появился Гордей, он на ходу поправлял воротничок рубашки и выглядел очень уставшим. Когда он приблизился ко мне, поцеловал меня в щеку, я только спросила:

— Ты что, только с работы?

— Да, едва вырвался, там контракт один с нефтяником горит надо было быстренько составить, так отец его ещё не успел посмотреть, поэтому зря только задерживался, но, с другой стороны, он ночью уже сможет его подписать и отправить.

Я развернулась к ребёнку, попросила, чтобы он слегка наклонился ко мне и вытащив из-под пиджака воротник, аккуратно расправила его так, чтобы не было складок, провела пальцами по пуговицам, считая, все ли они чётко застёгнуты и нет никакого казуса, глянула на пряжку ремня, которая сидела ровно по центру и, сама себе кивнув, произнесла:

— Вот теперь можно сниматься.

И камера защёлкала снова, а Гордей, обнимая меня, как-то особенно нежно бормотал под нос:

— Вот столько суматохи, а всего лишь детский день рождения, они же могли настолько не нагнетать обстановку.

— Гордей, прекрати. Ну, в конце концов, все мы люди взрослые.

— Да, я понимаю, что взрослые, но это не отменяет того, что здесь чёртова прорва народу, которые приехали пожрать просто так.

— Гордей, — выдохнула я и покачала головой. В следующий момент мы поменяли локацию, и Гордей, встав таким образом, чтобы его не особо было заметно в кадре, произнёс:

— А кстати, ты заметила, не видно нигде Эллы?

Я так и знала, что мне кто-то испортит настроение, но не думала, что этим кем-то окажется собственный ребёнок.

— Мне это не важно, — произнесла я сдержанно, и улыбка сошла с моих губ. Настя тут же хлопнула в ладоши и заметила.

— Алёна, мы на работе, улыбаемся.

Я вздохнула, стараясь поймать тот дзен, который был у меня до этих слов, и даже почти справилась, но Гордей ехидно произнёс мне на ухо:

— Вот будет прикольно, если вдруг она там лежит у него на сохранении, а он здесь к тебе ласты свои подтягивает.

У меня на лице проступила такая кислая мина, что на этот раз, слив незрелых объелась я.

Тяжело вздохнув, я перевела взгляд на сына и только хотела сказать, чтобы он не продолжал этот разговор, как Гордей вдруг усмехнулся и, наклонившись ко мне, заметил: