Книга Предатель. Точка невозврата, страница 78 – Марта Макова

— А я не посторонний. — бесяче ухмыльнулся Вова, провоцируя Кира. — Я самый что ни на есть близкий в данный момент.

— Близкий? — едва сдерживая себя, прорычал Кир.

— Телохранитель. — с издёвкой пояснил Вова. — От слова "хранить тело". Охранять этих двух прекрасных девушек. От тебя в том числе.

— От меня? — бесился Кир. — Я муж и отец.

— Ты тот, от кого пришла главная угроза их жизни. Вполне возможно, ты заказчик. — продолжал провоцировать Кира бесячий Вова. — Может, это был твой план? Избавиться от семьи, чтобы не делить при разводе бизнес и нажитое барахло?

— Да ты! — Кир рванул на Вову.

Дашка испуганно взвизгнула и кинулась ко мне в объятия, пряча лицо у меня на груди. Я ошарашенно вздохнула. И только Вова остался стоять в той же позе и с дерзкой ухмылочкой на лице. Обманчиво спокойный. Но по глазам Вовы видела, что он только этого и ждал.

Прямо горел желанием встретить Кира ударом в лицо. По счастью, сцепиться они не успели. Открылась дверь, и в палату вошли Кравцов с неизвестным мне мужчиной.

Кир резко остановился и напряжённо уставился на новых действующих лиц. Только ноздри раздул, тяжело выдыхая раздражение.

— Следователь Васильченко. Пётр Игоревич. — представился мужчина и обвёл нас всех внимательным взглядом. Остановился на взбешённом Кире. — Что здесь происходит? Вы кто?

— Муж. — рявкнул Кир.

Вова демонстративно прокашлялся.

— Почти бывший. Послезавтра развод. — словно невзначай донёс до всех информацию.

— Рита в больнице! — дёрнулся Кир. — Ей не до развода.

— Её интересы будет представлять адвокат. У него есть доверенность. — безразлично пожал плечами Вова. — В свете вновь открывшихся обстоятельств, думаю, её без проблем разведут прямо послезавтра.

— Да ты кто такой, чтобы решать и говорить за неё? — зарычал Кир. — Кто тебе такие полномочия давал?

— Тот, кто защитит её от тебя, урод. — продолжал провоцировать, рычащего от бессильной ярости мужа, Вова.

— Заканчиваем балаган. — внимательно слушающий перебранку мужчин следователь, обвёл взглядом палату. — Всех посторонних прошу на выход.

— Я не посторонний. — упёрся Кир. — Я муж и отец пострадавших. Имею право здесь находиться.

— Не имеете. — внезапно вмешался молчавший до этого Кравцов. — Вы в числе подозреваемых в групповом заговоре и покушении на жизнь этих женщин.

— Папа, это правда? Ты… ты… — глядя на Кира, в ужасе залепетала дочь.

— Нет! Это ложь, дочь! — отчаянно замотал головой Кир. — Это неправда!

— Следствие во всём разберётся. — отрезал дальнейшие разговоры следователь. — Все лишние покиньте помещение.

Я смотрела, как медленно падающий снег ложился на холодную воду Невки, растворялся на её свинцовой глади без следа и зябко ёжилась, представляя, как обжигает ледяная вода. Ноябрь, первые морозы, первый снег, предчувствия долгой питерской зимы. Я ещё чувствовала слабость, как после тяжёлой, затяжной болезни, но апатия потихоньку отступала, уступая место осторожной радости от выздоровления, оттого, что всё закончилось.

Вздохнув, обернулась к сидящей за столом Дашке.

— Как блинчики?

— Вкусно, мам. — похвалила дочь и в подтверждение своих слов цапнула с тарелки очередной. — Давно ты блины не пекла.

Я снова отвернулась к окну и задумчиво закусила губу. Давно. Это правда. Может, именно из-за того, что забросила кухню и в целом домашние заботы, и началось всё? Кир бесился. Может, не уйди я с головой в работу, живи мы дружнее, больше доверяя друг другу, не случилось бы ссоры и развала семьи?