Книга Предатель. Точка невозврата, страница 81 – Марта Макова

— Ты хочешь вернуться к отцу? — с трудом выдавила из себя, чувствуя, как горло сковывает спазм.

— А Эдуард Борисович… у вас с ним что, мам? — подняла на меня хмурый взгляд Дашка. — У вас роман? Ты замуж за него собралась? Я вам мешаю, наверное?

Я отшатнулась и испуганно сглотнула вязкий ком в горле.

— Даш, не говори так. Нет у нас никакого романа. Эдуард, он… друг скорее. Коллега может.

— Это же его квартира? — упрямо смотрела на меня дочь. — Ты к нему ушла от нас с папой?

— Нет, Даш, нет! — я мысленно постучалась лбом о столешницу. Только этого мне не хватало! — Ни к кому я не уходила. Вернее, я уходила в никуда. Я, когда эту квартиру сняла в первый раз, я не знала, что она Белецкому принадлежит. В документах был совсем другой человек, женщина.

— Ты ему нравишься, мам. — усмехнулась Дашка. — У него же на морде написано. На лбу. Крупным шрифтом. Он и ведёт себя, как собственник. Как будто ты его жена или женщина.

Я покачала опущенной головой.

Дочь ревнует? Боится быть лишней в моей жизни?

— Замуж я ни за кого не собираюсь, Даш. Эдуард ухаживает за мной, это правда. Он прямо сказал, что не собирается отступать, несмотря ни на что. Но я не готова, дочь. Мне сейчас не нужны отношения с мужчинами. Вот не до них совсем, поверь.

— Но он тебе нравится. — не спросила, — уверенно резюмировала дочь.

— Не знаю. — решила я быть честной и откровенной с Дашей.

Она уже достаточно взрослая, а после случая с Сергеем, после той ночи, будто еще лет на пять повзрослела. Наивную детскость потеряла. Взгляд стал не по годам взрослым.

— Он мне нравится и одновременно пугает меня. Своим напором и бескомпромиссностью. Привычкой решать всё самому, не спрашивая моего согласия или мнения.

— Он что-то сделал не так, мам? Чем-то навредил тебе? — грустно и как-то слишком понятливо усмехнулся Дашка.

— Да нет. — я задумалась, вспоминая всё, что делал Эд, как поступал, когда вопрос касался меня. — Наоборот. Всё вроде как во благо мне. Только очень уж прямолинейно, в лоб.

— А лучше было бы хитростью и за спиной? — хмыкнула Дашка.

Ну нет. В лоб, конечно, неожиданно и резковато, но за спиной и хитростью, как Кир, ещё хуже.

— Вообще-то, он мне понравился. — неожиданно заявила Даша, и я подняла на неё удивлённый взгляд.

— Да?

— Он только на вид такой угрюмый и грозный. — усмехнулась дочь и встала из-за стола.

— У него глаза добрые, а они, все знают, — зеркало души. Ладно, мам, мне пора. Вова, наверное, уже приехал.

Я растерянно смотрела, как дочь спокойно открыла шкафчик под мойкой, стряхнула с тарелки в мусорное ведро недоеденный блин и запихнула её в посудомоечную машину, следом поставила туда свою чашку.

— Спасибо, мамуль. Вкусно было. Я побежала. — Дашка подхватила свой рюкзак, стоящий на полу в прихожей, сорвала с вешалки пуховик и, сунув ноги в любимые угги, открыла дверь.

— Ты присмотрись к нему, мам. — обернулась дочь на пороге. — Он хороший. Я не против.

— Шапку возьми. — привычно крикнула ей вслед. — На улице снег.

— У меня капюшон! — уже из-за закрытой двери откликнулась дочь, и замок на двери щёлкнул, отрезая нас друг от друга.

После клиники это был наш первый разговор с дочерью об Эдуарде. Но там Дашка просто спросила кто этот огромный мужчина и почему его люди оказались в нужный момент, в нужном месте. Я рассказала, что сама попросила Эдуарда о помощи.