Книга Предатель. Точка невозврата, страница 89 – Марта Макова

— Это я, я во всём виновата… — отчаянно зарыдала дочь. — Я подлая… Я думала плохо, Гадко думала… поэтому так случилось… я виновата…

— Господи боже. — я бухнулась на колени перед сидящей на стуле Дашкой, начала гладить её по плечам, рукам. — Да что ты такое говоришь, Даш? Ты ни в чём не виновата. Родная моя, ты ни в чём не виновата.

— Нет… Нет… Ты не знаешь… — отчаянно мотала головой дочь, захлёбываясь словами и рыданиями. — Это моя вина. Я испугалась… я говорила, что не хочу твоего ребёнка, мам… Я думала, что ты совсем от меня отстранишься. Что у тебя будет свой малыш, а мы с папой тебе совсем не нужны будем. Он поэтому не родился, мам. Потому что я так думала, я так говорила. Это я виновата, мам. Я!

У меня сердце выросло до невероятных размеров и не помещалось в грудной клетке. Толкалось в рёбра и хотело проломить их. Оно испытывало самую страшную боль — боль за своего ребёнка. Кровью заливалось и захлёбывалось.

— Даша, доченька, это неправда. Ты ни в чём не виновата. Не нужно брать на себя чужую вину, родная. — я попыталась убрать её руки, которыми Дашка закрывала лицо. Потянула за запястья и дочка сдалась, безвольно уронила руки на колени.

— Ну что ты. Что ты придумала. — гладила я дочь по мокрым щекам и заглядывала в её глаза, полные слёз. — В этом точно нет твоей вины. В том, что малыш не родился, виноват только один человек.

— Мне так жаль, мам. Так стыдно. — задыхалась от слёз Даша. — За те мысли мои стыдно, мам. Я гадина.

Дочь наклонилась вперёд, обняла меня за шею и уткнулась лицом в моё плечо.

— Голубка моя, Дашенька. — гладила я дочь по волосам, чувствуя, как промокает на плече от её слёз футболка. — Ты в этом точно не виновата. Солнышко моё, ты самая лучшая, самая добрая девочка. Ты моя умница.

Я гладила и гладила Дашку, успокаивая, утешая, а сердце разрывалось на куски. Я забрала бы себе всю её боль, но не знала как. Моя девочка всё это время казнила себя, надумала себе несуществующий грех и несла его тяжесть в своём сердце. Глупенькая. Добрая моя девочка. В сущности, ещё совсем ребёнок.

— Дашуль, давай пойдём к Леониду Аркадьевичу? Вместе пойдём. Он поможет и тебе, и мне. Он предлагал.

— К тому доктору из клиники? — всхлипнула Дашка и подняла голову.

— Психотерапевту. — кивнула я. — Мне кажется, нам обоим не помешает его помощь.

Сейчас я поняла, что напрасно отказалась тогда от сеансов с доктором Ладыгиным.

Мой страх за Дашку в тот момент задвинул боль и мысли о потерянном малыше на второй план. Я волновалась и переживала за здоровье дочери. Зря отказалась. Боль эта никуда не делась, потихоньку точила меня. Особенно по ночам. Когда Дашка засыпала, я тихонько плакала о потерянном ребёнке.

— Думаешь, мне это нужно? Думаешь, я психичка? — прогундела заложенным от слёз носом Дашка.

— Мы обе. — подтвердила я. — Ну не психички, конечно, но доктор нам с тобой, определённо нужен. Пойдём, Дашуль?

— Если вместе — то пойдём. — кивнула Дашка и потёрлась об моё плечо мокрым носом. — Но только вдвоём. Одна я не хочу.

— Вместе, вместе. — успокоила я дочь. — А ещё Эдуард Борисович пригласил нас с тобой в эти выходные погостить в его загородном доме. Поедем, отдохнем, развеемся немного. А, Даш?

— Даа? — Дашка икнула, удивлённо и заинтересованно посмотрела на меня. — У него есть загородный дом?