Книга Измена. Я не сломаюсь, страница 80 – Марта Макова

— Костик рано стал главой семьи. Пацаном ещё совсем. Когда погиб его отец, Косте было четырнадцать лет. Он остался с двумя слабыми женщинами на руках. Бабушка его Галина Матвеевна, упокой Господи её душу, после смерти сына совсем плоха стала, ослабла. Да и Оксанка, мать Костика, словно потерялась в жизни. Очень тяжело переживала смерть мужа. Ходила, как не от мира сего. Костин отец был надёжный мужик, крепкий, настоящая опора для семьи, его смерть просто выбила землю у них из-под ног. Вот тогда Костику и пришлось стать той самой каменной стеной для своих женщин. Рано повзрослеть, научиться принимать решения и отвечать за них. Брать на себя ответственность за семью. Он очень надёжный парень! Вот Надька это сразу поняла и вцепилась в него хлеще пиявки.

Аркадий Львович презрительно ухмыльнулся, видимо, Надя ему совсем не нравилась.

Я слушала его очень внимательно, боясь пропустить хоть слово. Костя мало рассказывал о детстве. Только о том, что очень любил своего отца и сильно уважал покойного деда-адмирала, который ушёл из жизни, когда Костя учился в третьем классе. О Наде я вообще мало знала. Только то, что он рассказал о её измене.

— Бестолковая девка была, но хитрая. — к презрению в голосе Аркадия Львовича добавилось осуждение и злость. — Одно только враньё про учёбу чего стоило. Целый год водила всех за нос. И Костика тоже. И ведь простил! Оправдывалась потом, что боялась, что Костя её бросит и домой отправит, а она хотела здесь остаться. А этот болван какую-то дурацкую ответственность за неё чувствовал. Нужно было её ещё тогда назад к родителям отправить. Нет, упёрся — я год с ней жил, получается, попользовался и бросил, я обязан женится!

При этих словах мужчина громко фыркнул как настоящий лев. Даже седыми кудрями тряхнул как гривой.

51

— Львович, принимай! — Костя шумно ввалился в дверь, открыв её плечом. В руках у него была коробка, судя по напряжению, с которым Костя опускал её на пол в углу конторки и металлическому звяканью внутри, очень тяжёлая. — Всё самое лучшее, как и обещали.

Я во все глаза смотрела на него, впитывая каждое движение, каждый жест. Как напряглись жилы на шее и на кистях рук. Как пролегла складка на лбу от напряжения и усилий. Как прикусил нижнюю губу, стараясь вовремя убрать пальцы, чтобы не придавить их между полом и дном тяжёлой коробки. Как же я по нему скучала!

Костя выпрямился и, наконец, заметил меня. Какой радостью вспыхнуло его лицо!

— Агата!

Не ответить на его счастливую улыбку было невозможно. Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга и сияли как два начищенных пятака.

— Привет.

— Привет.

— Я скучал. Как ты?

— Нормально. А ты?

— Без тебя плохо.

— И мне без тебя плохо.

Мы не произнесли ни слова вслух, читали всё в глазах и взглядах.

— Костик, чай будешь пить? — "дзынь" порвалась натянутая между нами струна молчаливого диалога. Аркадий Львович, кажется, даже не заметил. Засуетился, доставая из шкафчика ещё один бокал и, включая электрочайник.

Костя молча кивнул ему, но смотрел всё равно только на меня.

— Давно меня ждёшь?

— Я не жду, просто чай пьём с Аркадием Львовичем. — постаралась как можно равнодушнее пожать плечами, но улыбка выдавала меня с головой. — Сидим, болтаем просто.

— О чём болтаете? — не сводя с меня глаз, Костя на ощупь придвинул стул к нашему столу.