Книга Игра в убийство, страница 61 – Людмила Мартова

Клодия, числившаяся по паспорту, разумеется, Клавдией, была его партнершей по танцам. В пару их поставили, когда им было лет по семь, и с тех пор они так и не расставались, покоряя одну танцевальную вершину за другой. На последнем чемпионате Европы они заняли третье место, и Митя искренне надеялся, что в следующем году им удастся завоевать вершину престижного пьедестала. Пока же они с Клавкой готовились к танцевальному турниру «Осенняя Москва», на котором намеревались, разумеется, победить. А как же иначе!

До фестиваля оставалось три дня, а Клавка пропала. Вот уже вторые сутки эта зараза не отвечала на его звонки, точнее, ее телефон был вне зоны действия Сети. Конечно, подобные эскапады для его партнерши были делом обычным. Примерно раз в год она впадала в очередное буйство любви, в связи с чем могла оказаться на каких-нибудь Сейшелах или Карибах. Страстные романы у Клодии Подхомутовой случались только с теми мужчинами, которые могли себе позволить и Сейшелы, и Карибы, и какое-нибудь «Картье» в придачу.

Против романов и Карибов с «Картье» Митя ничего не имел, потому что они с Клавкой были как брат с сестрой. Хорошо ей, да и слава богу. Но не перед турниром же! Он снова и снова набирал номер своей партнерши, слышал неприятный механический голос в трубке и даже сам себе не признавался, что, пожалуй, начинает волноваться. При всей легкости и бесшабашности безответственной Клавка не была, и серьезный турнир для нее значил так же много, как и для Мити. Вдруг с этой дурехой что-то случилось?

Клавка осталась сиротой в раннем детстве. В танцевальную студию ее привела бабушка, занимающаяся внучкиным воспитанием, и с семи лет Дмитрий Фриш знал, что за Клавку отвечает. Именно благодаря ему она получила школьный аттестат, потому что учиться ленилась, да и свои любовные побеги устраивала уже со школы, пусть и ограничивались они соседним двором. Мите же доставалась роль жилетки, когда очередная Клавкина любовная лодка разбивалась о быт. Она в ночи приезжала к нему в слезах и долго рыдала со всхлипываниями и подвываниями, свернувшись калачиком на широкой Митиной кровати.

Всего один раз она попробовала в такой ситуации воспользоваться Митей по принципу «клин клином вышибают», но он тогда дал нежный, но твердый отпор. Сестер так не утешают, а инцест, пусть даже ненастоящий, – это не для него. Клавка ненадолго надулась, конечно, но быстро отошла. Больше об инциденте не вспоминали. Черт, ну куда она могла подеваться?

Дорожка повернула направо, уходя уже практически в глубь леса. Дмитрий вдруг споткнулся и замер – на небольшой полянке, залитой сквозь кроны деревьев мягким, сентябрьским солнечным светом, танцевала девушка. Одетая в голубое балетное трико, с развевающимся в руках газовым голубым шарфом, она так отчетливо выделялась на фоне золотой листвы, что казалась инопланетянкой.

Ее движения, несмотря на то что танцевала она в полном одиночестве, держа руки так, словно обнимает за плечи невидимого партнера, отчетливо напоминали вальс. Музыки, конечно, не было, но мозг Мити, отреагировавший на необычную картинку, начал привычно считать размер – три четверти. Впрочем, от классического венского вальса, входящего в европейскую программу, который они с Клавкой должны были исполнять через три дня, движения девушки все же отличались.