Книга Кот по имени Семён Семёнович Горбунков, страница 26 – Ольга Назарова

Ирина первый раз в жизни гуляла столько, сколько хотела, удивлялась замысловатости маршрутов московских переулочков, бездумно шурша осыпающимися под ноги листьями. Ей казалось, что и её жизнь так же осыпалась и похрустывает на земле, никому не нужная.

— Знаешь, дорогая, иногда для того, чтобы начать что-то новое, надо закончить старое. Закончить, простить, отпустить, закрыть покрепче за ним дверь. Хотя, можно и так, как ты изумительно проделала с тем женихавшимся недоразумением и мылом — уронить, ускорить в сторону дверей и вышвырнуть, — утешала её Елизавета. — И да… знаешь, у меня есть острое ощущение, что кое-что уже начало меняться, разворачиваться и подстраиваться специально для тебя.

Как правило, Елизавета в своих ощущениях не обманывалась, не произошло это и сейчас… Правда, начало этих изменений происходило на некотором расстоянии от Ирины и на первый взгляд, абсолютно никакого отношения к ней не имело.

Начальство хотелось треснуть по голове. Желательно чем-то тяжёлым. Возможно, даже несколько раз!

Оно сидело и смотрело в компьютер, вываливая неописуемо высокомерным тоном кучу заданий. А потом этак картинно разводило руками, словно демонстрируя, как всё просто.

«Оно», это Марина, конечно, погорячилась — начальник был вполне определенного пола — мужского, вполне молодого возраста — двадцать восемь лет. Весьма мужественного вида, ко всему прочему.

— Не переношу его! — думала Марина, преданно глядя на красавца. — Так бы и…

— Вы на меня так смотрите, словно замечтались о чём-то… — вальяжно хохотнул противный тип, крутанувшись в кресле. — Этаком интересненьком.

— И ведь не признаешься, что я размышляю о способе утилизации его бренных останков, если что… Ну, если, к примеру, у меня не выдержат нервы!

Вслух, разумеется, пришлось говорить совсем иное:

— Да Андрей Петрович, вы правы. Я думаю о вашей идее!

— И-раз-два-три держи преданный взгляд! Держи и не ржать! Не ржать, я тебе сказала! — строго прикрикнула она на своё неуёмное чувство юмора. — Уууу, Хантеров, жук этакий! Вот тебе и работа с бумажками. Вот это что? Бумажка? — она прищурилась на её «как-бы-начальство». — Тоже мне… «Мариночка, я вас лично прошу. В виде исключения! С этой работой справитесь только вы». А вот знать бы, справлюсь я или нет, если мне так хочется его прибить… Может, это из-за Ваньки? Во-первых, я по нему дико скучаю, всё-таки, это свинство посылать меня в Питер почти сразу после медового месяца. А во-вторых, после Ваниного характера общаться вот с этим… это уже не контраст — это караул!

***

Осень — это как раз то время года, когда хорошо слушать долгие рассказы о дипломатических хитросплетениях, помогать лепить пироги, пить чай, никуда не торопясь и ни о чём особо не думая.

Ира, на которую после отъезда Вадима, навалилась внезапная и тяжёлая память обо всех её неудачах, чувствовала себя как больное животное, которое понимает, что ему надо любой ценой отлежаться — иначе ему не выжить. Она свернулась в воображаемый клубок в норе и отлёживалась в какой-то вялой дремоте.

К счастью, её понимали и не тревожили ни бодрыми поощряющими фразами, ни попытками отправить куда-то… Ну, например, на экскурсию по Москве, или в поездку по Подмосковью, или в плаванье на теплоходике, которые курсируют по Москва-реке.