Книга Кот по имени Семён Семёнович Горбунков, страница 40 – Ольга Назарова

Марина с некой ностальгией припоминала великолепную секретаршу у одних клиентов — сдержанная, очень спокойная дама хорошо за сорок, одним взглядом умела поставить на место нетрезвого типа, вольготно ввалившихся сотрудников, вальяжных клиентов. Держала в памяти миллион контактов с телефонами, почтами, и личными характеристиками, вплоть до дней рождения и предпочтений в напитках. Это уже не говоря о самой работе…

— Ну, это для умных и опытных бизнесменов, а Николай Петрович, как видно, всё ещё учится… — сделала вывод Марина. И продолжила его развивать, когда их с Хантеровым препроводили наконец-то пред светлые очи… личного секретаря Миронова. — И учиться ему ещё долго! — тихонько вздохнула Марина, бегло осмотрев ошеломляюще красивую девицу в дорогущем кресле. — Вот интересно, это средний брат у старшего слизал идею про своё окружение или наоборот? Это ж прямо не девы, а описание тех самых коней из «Конька-Горбунка»:

— Предо мною конный ряд;

Два коня в ряду стоят,

Молодые, вороные,

Вьются гривы золотые,

В мелки кольца завитой,

Хвост струится золотой,

И алмазные копыты

Крупным жемчугом обиты.

— Только слово «вороные» не подходит, а всё остальное — прямо как с них писано! — думала Марина, пока личная секретарь Миронова осознавала тот печальный факт, что есть ещё на свете наглые создания, способные побеспокоить её начальство без записи, согласования, вызова, и вообще, просто взять и прийти…

— Девушка, я не могу ждать полдня, — поторопила её Марина. — Будьте добры, доложите вашему работодателю о том, что в приёмной его ждёт аудитор, посланный Мироновым Петром Ивановичем. И ждёт его этот аудитор ещё ровно десять минут, после чего разворачивается и уходит… И фиксирует в отчёте печальный факт того, что пробиться к объекту не удалось, а сам объект не счёл нужным…

Последние слова Марина произносила уже в спину девы, машинально любуясь «Вьющейся гривой золотой, в мелки кольца завитой» и алмазными копытами, вполне возможно, обитыми жемчугом, роль которых играли каблучки дорогущих туфелек.

— Николай Петрович вас ждёт, — изумлённо доложила дева через пару секунд, выныривая из кабинета директора.

— Не прошло и полдня, а вот и он — больной зуб! — подбодрила себя Марина. — Такими темпами, я к Новому году распотрошу их всех троих, чисто чтоб не раздражали!

Старший сын Миронова был плечистым, темноволосым, темноглазым, с хмурым выражением лица.

— Что вам надо?

— Доброе утро! — Марину нелюбезное начало беседы ни разу не смутило — вот ещё смущаться из-за каких-то!

— Здравствуйте, Николай Петрович! — от дверей поприветствовал его Хантеров.

— А Кирилл Харитонович! Милана, почему же ты мне не доложила, что ко мне господин Хантеров?

— Да я и не к вам вовсе, я просто Марину Владимировну сопровождаю, — открестился Хантеров. — Ваш отец направил её на проверку.

— Ко мне? — закаменел лицом Николай.

— Ко всем троим, — поправил его Хантеров. — У ваших братьев мы уже были.

— Вот как? И почему же ко мне последнему? — холодно улыбнулся Николай в лицо Марине.

— Самый крупный объект и принято проверять в последнюю очередь, — на ходу сориентировалась Марина.

— Ааа, ну, да… Если с этой точки зрения смотреть, тогда я понял, — Николай довольно закивал. — Ну, и как вам мои братья? Андрюшенька со своей рекламкой и Женька, грызущий собачью еду?