Книга Медведище и его выбор, страница 37 – Ольга Назарова

Поначалу Николай опасался выпускать мелочь.

— Винь, ты ж её затопчешь, чего доброго! Вон, она какая крохотная — мелочишка какая-то! — засомневался было Миронов, с превеликим сомнением глядя на чёрную чепуховину и своего такса, который всё увеличивал и увеличивал скорость вращения вокруг переноски.

Правда, тут в дело вступила сама мелочишка.

Тонкий, но возмущенно-пронзающий пространство писк заставил Николая потрясти головой, а Виня громко залаять.

— Что? Выпустить тебя? Ну, не знаю…

Новая порция всеобщего возмущения решила дело.

— Ладно-ладно! Может тебе это… в лоток надо…

Наивный тип!

Лоток он поставил, наполнитель по инструкции, ответственно сверяясь с оной, насыпал, дитятко туда отнёс, порадовался тому, что крошечное создание явно осознало, зачем оно тут высажено и выдало результат. Но стоило ему только отвлечься на ликвидацию этого самого результата, как…

— Не понял… и где она?

Николай только руками развёл — дитятки не было!

— Только что тут была! Винь, где она?

— Как где? Туточки! — чёрный длинный «компас» безошибочно потыкал носом в тень, укрывшуюся на ножкой стола.

Тень протестующе зашипела и постучала тонюсенькой лапкой по мокрому собачьему носу.

— Ффффто ты тффффорифффь! — возмутила она. — Ифффпачкал фффоплями!

— О как… а я-то боялся, что ты её напугаешь! Ну характер! Да если бы в меня уткнулся мордой… ну, не знаю, кто-то больше меня раз в… — Николай прикинул.

Получалась такая критическая разница, что впору было сравнить себя с ископаемым пещерным медведем или кем-то из не очень больших динозавров.

Пока он предавался размышлениям, Тохтамышка треснула Виня по уху — чисто чтобы не расслаблялся, промчалась последовательно по его голове, шее, тушке, а потом была снесена отчаянно виляющим хвостом.

— Уууххх, скока тут всиииигоооо! — восторженно пискнуло дитятко из-под дивана.

— Там всё моё! — растерялся Винь.

— Было твоё, стало мнямное! — гордо заявила наглая котомелочь, попирая лапами Виневы сокровища.

— Почему?

— Потому как людь мня взял, а значит, людь — мой, ты — людев, и всё твоё — его, то есть мнямное!

Нет, наверное, Винь возражал бы против такого вольного обращения со своим имуществом, но он увидел, как это создание прошлось по его игрушкам, погрызухам и особо ценным позаимствованным хозяйским вещицам, прикинул что всё это для коши великовато, и…

— И хде оно? — удивился пёс. — Только что была тут и уже нету!

Как выяснилось, это вопрос Винь будет задавать себе постоянно.

Стоило только на миг отвлечься — ну вот хоть за ухом почесать, как мелочь испарялась прямо из-под носа.

Озадаченный пёс начинал принюхиваться, находил пропажу, мчался выяснять, «а чё это вы тут делаете, а?» причем, только для того, чтобы через несколько минут снова обнаружить, что невозможное создание исчезло из поля зрения.

Они носились по дому, не замечая, что за столом кухни сидит Николай и беззвучно хохочет.

— Да кто бы знал, что это так забавно! Чего я раньше-то Виню котёнка не завёл? Видел же, что он от Мамая в восторге.

Дробный топоток восьми лап укатывался в комнаты, возвращался обратно, изумляя хозяина.

— Интересно, и чему там топать? Ладно, Винь — понимаю, но эта-то? Она ж ничего не весит!

Неопытному котовладельцу предстояло узнать так много… он ещё не подозревал о том, как вольно коты и кошки обращаются с пространством, исчезая в каком-то специальном котоизмерении, когда их ищут, и выпрыгивая из него, материализуясь на месте, которое вы только что проверили.