Книга Медведище и его выбор, страница 49 – Ольга Назарова

Филипп только-только расположился за привычным столиком, подальше от чужих глаз, только-только приступил к ужину, как на его смартфон пришло сообщение: «Калязинова приехала к ресторану».

Ему даже на пару секунд пришлось призадуматься, над вопросом, кто такая эта Калязинова… Осознание пошло быстрее, когда он понял, что сообщение ему прислано сотрудником Хантерова с забавным прозвищем «Котик».

— Аааа, эта та змеюка! — осенило Соколовского. — Велика честь ещё фамилию её помнить! — фыркнул он. — Интересно, с чем ползём? Небось, навела красу ненаглядную и несёт её мне как… как какую-нибудь базуку.

Образ змеи с базукой оказался столь удачным, что ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не рассмеяться, когда в зал вошла потрясающе красивая девушка.

— И как я всё это люблю и уважаю… Можно подумать, я не знаю, как из дурнушки можно сделать красотку, и сколько стоит вся эта мишура, которая на девахе понаверчена, — рассуждал Соколовский, вдумчиво потребляя салат с морепродуктами.

На приближающуюся эпиччччскую красотищщщу Соколовский не то, что не смотрел, а даже и не думал — он всё своё внимание уделял креветкам, которые были в салате.

Креветка — она и Африке креветка, и в салатике, короче, она — значительно более интересная особа, чем всякие разные девицы, которые вышагивают вокруг.

Подцепив на вилку одну из представительниц этого известного, вкусного и полезного семейства, Соколовский нежно осматривал объект и… нет, не ел, он вкушал, наслаждаясь каждым кусочком, пребывая в мире и гармонии с собой и окружающим его миром.

Причём, делалось это так талантливо, что все, кто его видел, машинально начали заказывать подобные салаты — хотя бы для того, чтобы не захлебнуться от слюнотечения.

— Он опять! — простонал шеф-повар, получив разом восемнадцать заказов. — Он опять включил своё проклятое обаяние! И так каждый раз! Надо будет как-нибудь сделать огромную кастрюлю борща, вручить порцию Соколовскому и отдыхать — всё равно весь ресторан будет в конвульсиях требовать себе то же самое, хотя они тут те ещё гурманы! Нет, недаром его постоянно в рекламе снимают.

Обычно, исключительно красивая девушка, да при полном параде, да с осознанием всего этого арсенала, вызывает несколько иную реакцию, чем восторженное рассматривание скрюченной розовой морской тварюшки, насаженной на вилку.

— Он что? До сих пор креветками любуется? — потрясенно осознала Сонечка в трёх шагах от столика Соколовского. — И на меня не смотрит?

Острое желание нахлобучить на кудрявую голову знаменитой звезды салатничек, перевернуть на него стол и попрыгать острыми каблуками по организму пакостного актёришки, захлестнуло милую Сонечку с головой.

Спасло то, что официант закрутился под ногами, отвлёк, усадив за соседний столик, залебезил восторженно-профессиональной улыбкой, подавая кожаную папку с меню.

Он не знал, насколько был близок к побиванию папкой по профессиональной гордости…

— Сссспокойно! Ссссоня держи сссебя в руках. Паразит просто жрать хотел, вот и вкопался по уши в свой сссалат! — едва-едва успокоила себя Калязинова. — Сейчас поест и посмотрит по сторонам, а тут его уже я поджидаю.

Она едва ли замечала, насколько хорошо приготовлены блюда, которые заказала — трудно, знаете ли, держать лицо, а особенно улыбку на этом самом лице, когда хочется просто рвать и метать!