Книга Полиция на похоронах, страница 10 – Марджери Аллингем

На мгновение взгляд светлых глаз за тяжелыми стеклами стал таким же серьезным, как у девушки.

— Я совершенно серьезен, — продолжал он. — Мой несколько дурацкий вид отчасти соответствует действительности, но также является моей профессиональной принадлежностью. Я честен, аккуратен, умею держать язык за зубами, как победитель на прошлогодних скачках, и сделаю для вас все, что смогу. Расскажите-ка мне лучше обо всем, что произошло.

Он вытащил письмо от Маркуса и протянул его ей.

— Пропал ваш дядя, не так ли? И вас это беспокоит? В этом состоит основная проблема, да?

Она кивнула.

— Во всем этом на первый взгляд нет ничего необычного, и мой дядя достаточно взрослый человек, чтобы самому о себе позаботиться, но в его исчезновении есть что-то странное, и я чувствую, что за этим что-то кроется. Я боюсь и поэтому настояла на том, чтобы Маркус дал мне ваш адрес. Видите ли, я считаю, что с нами должен быть человек, который относится к моей семье по-дружески, не имеет предрассудков, свойственных жителям Кембриджа, и не находится под влиянием моей двоюродной бабушки.

Кемпион уселся напротив нее.

— Вы должны мне подробно рассказать о вашей семье, — сказал он. — Они ведь ваши дальние родственники, не так ли?

Она наклонилась вперед, напряженное выражение ее лица говорило о том, как ей хочется быть правильно понятой.

— Вы, возможно, не сможете сразу всех запомнить, но я все же постараюсь описать, что сейчас представляет собой наша семья. Прежде всего, это моя двоюродная бабушка, Каролина Фарадей. Может быть, я не смогу точно описать ее, но пятьдесят лет назад она была гранд-дамой, женой моего двоюродного дедушки, доктора Фарадея, возглавлявшего колледж Св. Игнатия. Она и поныне остается гранд-дамой. Ей в прошлом году исполнилось восемьдесят четыре года, но в ней до сих пор больше жизни, чем во всех остальных обитателях дома, которым она правит, как королева Елизавета и Папа Римский в одном лице. Все в доме делается по слову старой миссис Фарадей. Следом за ней идет дядя Вильям, ее сын. Ему шестьдесят с небольшим, и он потерял все свое состояние в одной большой афере много лет назад, после чего ему пришлось вернуться домой, под крыло к своей матери. Она относится к нему, как к семнадцатилетнему юнцу, что ему, конечно, не нравится. Далее следует тетя Джулия, его сестра, дочь тети Каролины. Она никогда не была замужем и никогда не покидала этого дома надолго. Вы ведь знаете, как было принято в те времена.

Кемпион начал набрасывать иерархическую схему семейства на обратной стороне конверта, который он вынул из кармана.

— Ей около пятидесяти, я полагаю? — спросил он.

Схема родства лиц, зависимых от тети Каролины

Девушка, казалось, была в растерянности.

— Я не знаю, — сказала она, — иногда мне кажется, что она старше моей двоюродной бабушки, миссис Фарадей. Она… ну, как вам сказать, в этом доме играет роль старой девы.

Глаза Кемпиона за стеклами очков выразили сочувствие.

— В худшем смысле?

Джойс кивнула.

— Отчасти. За ней идет тетя Китти, ее младшая сестра. Она была замужем, но муж умер, оставив ее без средств к существованию. Поэтому она тоже была вынуждена вернуться домой. Вот как в семье появилась я. Моя мать была сестрой ее мужа. Мои родители умерли молодыми, и я была на попечении тети Китти. Когда с ее мужем случилось несчастье, я нашла работу, но миссис Фарадей послала за мной и последние восемнадцать месяцев я была в этом доме кем-то вроде компаньонки. Я оплачиваю счета, ухаживаю за цветами, читаю вслух и тому подобное. Я также иногда играю с дядей Вильямом в шахматы.