Книга Полиция на похоронах, страница 81 – Марджери Аллингем

— Причина может быть какой угодно, — сказал инспектор, на которого рассуждения Кемпиона явно не произвели никакого впечатления. — Если он все это разыграл, это могло быть частью его спектакля.

Молодой человек покачал головой.

— Мне и самому не все понятно, — сказал он. — Конечно, мои слова не являются для вас доказательством, но на меня это зрелище произвело сильное впечатление, и это может оказаться полезным. Я считаю, что во-первых, старикан был сильно напуган прошлой ночью, а во-вторых, слегка… совсем слегка… отравлен.

Станислаус несколько минут удивленно смотрел на него, а потом рассмеялся.

— Во тьме кто-то вонзил ему в руку отравленный кинжал? — сказал он. — Кемпион, дружище, это ведь обычное полицейское дело, а не распри между знатными феодалами, в которых вы привыкли участвовать.

Кемпион не обиделся.

— Ладно, — сказал он. Не хотите слушать мои цыганские предсказания — не надо. Но, тем не менее, по-прежнему желая защитить мистера Фарадея — или дядю Вильяма, как я его всегда про себя называю — я хочу вам сказать, что если бы вы проверили все пабы на пути от Гранчестерского луга до «Сократес Клоуз», вы бы узнали, что в то самое воскресенье дядя Вильям зашел куда-нибудь «освежиться», выпил свою дозу и удалился, возможно, слегка навеселе. Они должны его помнить. Ведь он здесь — весьма колоритная персона.

На инспектора все это не произвело никакого впечатления.

— Если у него есть твердое алиби в отношении этих двадцати пяти минут, то, конечно, обвинение против него отпадает, — сказал он. — И в любом случае, я думаю, при малейшем намеке на судебное дело семья наймет хорошего адвоката для участия в дознании. Знаете, Кемпион, по-моему, вся наша правовая система летит к чертям из-за одной детали. Если в деле хоть как-то затронуты интересы богатых людей, их защищает опытный и умелый королевский адвокат. Но при отсутствии у ответчика денег закон вершится, как всегда, а защиту в суде ведет какой-нибудь щенок — младший адвокат, хотя в качестве обвинителя от лица государства всегда выступает сильный юрист. Мне не нравится это дело. Хотел бы я сейчас оказаться в своем округе. Здесь, возможно, работают неплохие ребята, но вполне понятно, что им так же не по вкусу скандал в городе, как и вашему другу адвокату. С чего это вы взяли, что Вильям Фарадей зашел в паб по пути домой, даже при условии, что эта абсурдная история с амнезией — правда?

— Когда дядя Вильям стал жертвой этого неприятного явления впервые, — сказал Кемпион, намеренно игнорируя последнее замечание инспектора, — он очнулся, стоя у Римско-католической церкви со стаканом в руке. Другими словами, он зашел в паб, заказал выпивку, и вышел оттуда со стаканом в руке. Что такое амнезия, если подумать, как не слабая форма паралича? Разум часто отказывается вспоминать что-то неприятное. Сохранить память — значит подчиниться ограничениям. Дядя Вильям утрачивает память и вместе с нею — все ограничения, и может удовлетворить свое низменное желание выпить.

— Очень хорошо, — сказал инспектор. — Но как вяжутся все эти рассуждения с историей, закончившейся в ванне?

Кемпион несколько секунд помолчал.

— Хотел бы я знать, какова была роль покойного Эндрю в этом инциденте, — сказал он. — Мне кажется, Станислаус, нам обоим сильно повезло, что мы не были знакомы с Эндрю.