Книга Цветы для судьи, страница 116 – Марджери Аллингем

– Выше стены? – наконец спросил он.

– Думаю, да. Помню, как он растаял в листве над стеной. Вот так.

Мистер Ливингстон беззвучно хлопнул ладонью о ладонь – жест вышел до странности выразительным.

– В участке я, конечно, этого не рассказывал, – продолжал гость уже другим тоном. – Двадцать лет назад чудеса были не в моде, и если бы я заявил инспектору, будто видел, как большой тяжелый мужчина в цилиндре, фраке, белых гетрах и с тростью с золотым набалдашником растворился в воздухе на моих глазах… Словом, я поступил разумно: в моем отчете сказано, что я заметил, как пропавший идет в мою сторону, потом я отвел глаза и больше уже его не видел. Подумал, он зашел в газетную лавку. И хоть чудесное исчезновение наблюдал я, помешался на нем Чарли. Вообще, на той улице странностей хватало. За стеной был сад со змеями, их кормила одна женщина. Странный город, Лондон, я порой по нему скучаю в Норидже. Лондон чарует, словно девица, которую так никогда и не познаешь до конца, – с искренним сожалением заключил мистер Ливингстон.

Мистер Кэмпион помолчал.

– Вы любите чудеса?

– То есть как?

– Вас огорчает, если им дают объяснение?

– А, понимаю, о чем вы. – Мистер Ливингстон честно к себе прислушался, мистер Кэмпион подметил это с симпатией. – Нет, я хочу знать, что произошло на самом деле.

Хозяин дома подошел к бюро, стал спиной к гостю и некоторое время выискивал что-то в недрах шкафчика. Затем резко повернулся, вытянув вперед левую руку.

– Смотрите, – приказал мистер Кэмпион.

Мистер Ливингстон вскрикнул, вскочил с круглыми от ужаса глазами. Из запястья мистера Кэмпиона торчал жуткий кинжал, окровавленное лезвие вышло из тела на добрых три дюйма.

Мистер Кэмпион рассыпался в извинениях.

– Простите, что напугал. Я думал, вам такое знакомо. Продают в магазине игрушек. Это браслет, видите?

Он снял хитрое приспособление с руки, показал секрет: ничего сверхъестественного, просто кусок проволоки, который полукругом обхватывает запястье, соединяя рукоятку с тремя дюймами раскрашенного лезвия.

Отставной сержант Ливингстон обрадовался фокусу, как дитя.

– Ну вы меня и напугали! – хохотнул он. – Я сперва подумал: «Мать честная, да он спятил!», а уж потом вы рассмеялись.

– Да, вот так-то. Это и есть объяснение вашего чуда, – с некоторым сожалением произнес мистер Кэмпион.

Гость ничего не понял.

– Хотите сказать, стена была с подвохом? – неуверенно предположил он. – Осмелюсь доложить, вам виднее, сэр, только я хорошо знал ту улицу и сразу бы заметил, что стена не такая.

– Нет-нет, не стена с подвохом, – возразил мистер Кэмпион. – Человек с подвохом.

– Человек, сэр?

– Да. Поясню. Представьте, что к вам по улице шагает не солидный джентльмен зрелого возраста, а большой сильный парень в спортивных бриджах и майке. Если бы вы перед тем прочли афишу – мол, мистер Том Барнабас, чемпион мира по прыжкам, дает представление; и если бы он у вас на глазах внезапно поднял длинную руку, ухватился за верхушку стены высотой шесть футов десять дюймов и перенес бы себя через нее с такой быстротой и ловкостью, с какой пес заглатывает рыбину, сочли бы вы увиденное чудом? Нет. Вы сочли бы это отличным трюком.

Мистер Ливингстон несколько минут переваривал.

– А мистер Барнабас был чемпионом по прыжкам, сэр? Я не знал.

– Нет, не был. Потому-то фокус и удался так здорово. Я точно не знаю, так ли все произошло, однако мистер Барнабас умел восходить по лестнице на руках и наверняка обладал еще парочкой подобных достоинств. А еще он ценил театр и, думаю, был не чужд юмора.