Книга Рецепт убийства. Криминалистика Агаты Кристи глазами судмедэксперта, страница 145 – Карла Валентайн

Если Агата Кристи изредка и ошибалась, допустим, когда говорила об установлении времени смерти по содержимому желудка, то только с точки зрения современного эксперта. В ее времена такой анализ считался надежным способом определения давности наступления смерти.

Некоторые убийцы в ее произведениях применяют уловки, чтобы сбить детектива со следа и обвинить других людей в своих преступлениях. Агата позволила сыщикам заводить виновных в ловушку с помощью фальшивых улик, чтобы те сами признались в совершенных преступлениях.

Когда Агата допускала неточности в судебно-медицинских аспектах, она на самом деле не ошибалась, а пользовалась поэтической вольностью для создания железного алиби или драматичного описания смерти. По другим ее текстам всегда было понятно, что она имела полное представление о реальном положении вещей, просто иногда писательница предпочитала рискнуть и немного нарушить правила. Известно, что склонность к этому могла стоить ей членства в Детективном клубе: Кристи хотели исключить оттуда из-за концовки романа «Убийство Роджера Экройда»^[324].

Было кое-что, с чем Агата близко познакомилась еще до начала собственной писательской карьеры, – детективная литература. В сборнике юмористических рассказов «Сообщники» супруги Томми и Таппенс играют роли известных вымышленных сыщиков. Томми даже переодевается в священника, подражая отцу Брауну из произведений Г. К. Честертона^[325]. Тексты из сборника «Партнеры по преступлению» – это оммаж разным вымышленным детективам и их создателям. Что интересно, каждый из рассказов написан в стиле выбранного Кристи писателя, и упомянутые в нем улики характерны для этого автора. Следовательно, можно с уверенностью утверждать, что Кристи вдохновлялась не только реальной криминалистикой и судебной медициной, но и художественными произведениями своих современников, включая великого Артура Конана Дойла.

В этой книге я несколько раз ссылалась на важные аспекты криминалистики, например на тот факт, что получить полную картину произошедшего и раскрыть дело можно, только объединив многие виды доказательств и используя методы разных научных дисциплин. Кроме того, науку необходимо применять с опорой на здравый смысл, опыт и компетентность. Существование такой организации, как «Проект „Невиновность“»^[326], которая занимается установлением невиновности людей, необоснованно обвиненных в совершении преступлений, доказывает, что улики бывают ненадежными. О судебных ошибках было известно даже во времена Кристи, о чем говорит следующий отрывок из романа «Час зеро»:

«Мотив – только часть этого дела, – сказал он. – Допускаю, что я ошибся. Но остаются факты. А факты свидетельствуют: она виновна.

– Два дня назад все факты свидетельствовали о том, что виновен я…»

Судебная ошибка могла привести к необоснованному лишению свободы Сэма Шеппарда, последовавшему за убийством его жены, и все криминалистические методы в мире не смогли бы убедить присяжных, что Аделаида Барлетт убила своего мужа хлороформом, поскольку они не понимали, как она могла это сделать. Сэр Бернард Спилсбери стал знаменитым благодаря делу доктора Криппена, которого, по всей вероятности, необоснованно обвинили в убийстве жены из-за спорной экспертизы. Подобные ошибки невозможно исправить. Выходит, невиновного Криппена воссоздали из воска, чтобы выставить в «Комнате ужасов» мадам Тюссо рядом с настоящими преступниками вроде Джона Реджинальда Кристи (не родственник Агаты!), серийного убийцы и некрофила, орудующего в 1940–1950-х годах в Лондоне? «Комната ужасов» была закрыта в 2016 году, но она пользовалась огромной популярностью, и Кристи упоминает восковую фигуру Криппена в «Забытом убийстве» (1976), ее последнем опубликованном романе.