Книга Рецепт убийства. Криминалистика Агаты Кристи глазами судмедэксперта, страница 142 – Карла Валентайн

Особенно примечательным аспектом смерти Мэри Джерард в «Печальном кипарисе» выступает техническая подробность, за которую цепляется Кристи. Во время дознания полицейский сообщает: «…смерть последовала в результате отравления морфином. Случай крайне нетипичный – скоротечная форма». Когда врача просят объяснить, что это значит, он говорит:

«…смерть в результате отравления морфином может наступать по-разному. Чаще всего морфин вызывает сильное возбуждение, за которым следуют сонливость и гипнотическое состояние, при этом зрачки суживаются. Реже встречается „скоротечная“ форма, как ее называют французы. В этих случаях человек погружается в глубокий сон, вслед за которым очень быстро – примерно через десять минут – наступает смерть; зрачки при этом обычно бывают расширены…»

Такое подробное описание токсикологических проявлений отличает Агату от других писателей. Французский термин foudroyante, использованный в оригинальном тексте «Печального кипариса», переводится как «молниеносный», «потрясающий» и «жестокий». Это слово настолько редко встречается как в нехудожественной, так и в художественной литературе, что некоторые люди даже предполагали, что Кристи сама его выдумала. На самом деле оно упомянуто в книге о ядах А. В. Блайта, написанной в 1895 году специально для химиков и экспертов^[323]. Агата, несомненно, была таковым, и ее знания о всевозможных отравляющих веществах, вызывающих различные симптомы, поражают своей глубиной.

Отравление, умело замаскированное Агатой под нечто сверхъестественное (на этот раз под спиритические сеансы и работу медиумов), встречается не только в «Вилле „Белый конь“», но и в «Немом свидетеле». В романе «Немой свидетель» царит гнетущая атмосфера ужаса, очевидно связанная с духами мертвых и светящейся дымкой вокруг медиума во время спиритического сеанса. Когда Пуаро сопоставляет ее с определенным типом яда, все становится на свои места, и точность токсикологического анализа производит на читателей большее впечатление, чем дым и зеркала в начале книги.

Пуаро понимает, что мисс Аранделл отравили фосфором, как только ему сообщают, что у ее рта «засветилась лента». Фосфор необычен тем, что обладает способностью светиться благодаря процессу под названием «хемолюминесценция» (помните люминол?), но Пуаро (следовательно, и Агата) использует неточный, хоть и не ужасающе неправильный термин. Он говорит: «В этот вечер дыхание мисс Аранделл было фосфоресцирующим». Детектив приходит к следующему выводу:

«Имеется не так уж много фосфоресцирующих веществ. Первое, и самое известное, натолкнуло меня на то, что я искал. Я прочту вам короткую выдержку из статьи об отравлении фосфором».

Далее Пуаро описывает феномен светящегося дыхания и говорит о том, что отравление фосфором имеет такие же симптомы, как дисфункция печени, которой Эмили Аранделл страдала много лет. Такое совпадение могло эффективно скрыть факт отравления фосфором, единственным признаком которого было явление хемолюминесценции. Очевидно, что убийце было известно о схожих симптомах. Это специальные знания, и в книге есть намек на то, что любой человек, имеющий отношение к медицине, знает о последствиях отравления фосфором больше тех, кто с ней не связан. В семье Аранделл, как оказалось, есть врач…