Книга Рецепт убийства. Криминалистика Агаты Кристи глазами судмедэксперта, страница 87 – Карла Валентайн

В романе непрестанно обсуждают отпечатки пальцев, следы ног и раны. В своем первом романе «Загадочное происшествие в Стайлзе» Кристи сосредоточилась на том, что ей было уже хорошо известно, – на ядах.

Работая над «Убийством Роджера Экройда», где Пуаро сначала выходит на пенсию, а затем снова принимается за дело, Кристи явно успела многое прочитать о криминалистике, а затем активно использовала новоприобретенные знания в процессе создания романа.

Когда мы впервые встречаем Пуаро в романе «Загадочное происшествие в Стайлзе», его напарник капитан Гастингс, совсем недавно оказавшийся в мире расследования преступлений, знает лишь клише, о которых он читал в книгах. Он стоит у двери комнаты, где было совершено убийство, «боясь уничтожить улики». Пуаро сравнивает его с бараном перед новыми воротами и удивляется: «Следы? Вот еще выдумки! В этой комнате уже побывала целая армия! Чьи же следы нам могут быть полезны?» С точки зрения криминалистики он отчасти прав. Это напоминает мне об одном из первых уроков, усвоенных мной в университете: снимать отпечатки пальцев с выключателя практически не имеет смысла, поскольку их на нем слишком много.

Однако Пуаро и Гастингс приступают к расследованию убийства уже на следующий день, а не месяц или год после его совершения, поэтому поиск следов может оказаться не таким уж бесполезным. Нам говорят, что Пуаро находит у себя под ногами всевозможные улики, включая пятно кофе на полу, осколки чашки на ковре и кусочек воска. Все они были нетронутыми и хорошо сохранились. Почему же он так презирал следы ног?

В повести «Невероятная кража» Пуаро все же вынужден признать: «Я никогда не придавал слишком большого значения всяким следам да отпечаткам. Но в данном случае это существенно». Известно, что ранее сыщик ловко выпрыгнул из окна и изучил территорию с фонариком. Когда Пуаро спросили, заметил ли он какие-нибудь следы, он ответил отрицательно. Он рассуждает: «…на траве никаких следов. Вечером шел сильный дождь. Если бы человек спрыгнул с террасы на траву, его следы были бы наверняка видны». Хотя Пуаро многое знает о следах, в этом случае его беспокоит их отсутствие, а не наличие.

В повести «Разбитое зеркало» Пуаро очень интересуется уликами. Нам говорят, что он осматривает ту часть сада, где произошла стрельба, и замечает следы. Позднее он обсуждает их со Сьюзан Кардуэлл, гостьей дома:

«Взгляните, мадемуазель. Видите следы?

– Действительно.

– Четыре, – продолжал Пуаро. – Видите? Два ведут к окну, два – от него.

– А чьи они? Садовника?

– Мадемуазель, мадемуазель! Это следы от маленьких женских туфель на высоком каблуке».

На следующих двух страницах нам объясняют, как Пуаро исключает Сьюзан из списка тех, кто мог оставить эти следы. Сыщик решает, что они принадлежат другой жительнице дома – Руфи Шевени-Гор. Он даже спрашивает, выходила ли та в сад, и Руфь отвечает, что да, причем дважды.

Позднее Пуаро объясняет свои интерес к тем следам в саду:

«Дело в том, что на клумбе было только четыре следа. А если вы рвали маргаритки, их должно было быть гораздо больше. Значит, до того как вы вышли в сад во второй раз, кто-то убрал оставленные вами следы – заодно со своими. Это мог сделать только убийца. Но раз на клумбе остались ваши следы, значит, убийца не вы. Вы автоматически оказываетесь вне подозрения».