Книга Фейк, страница 80 – Нана Рай

Даня снова упирается взглядом в скетчбук. На белой странице серым карандашом эскиз девушки. На этот раз он нарисовал не Алексу и даже не Галину. Нет. У девушки длинные волосы и тонкое худое лицо. Почему-то в его воображении она сидит на стуле и шьет платье вручную. А по ее щекам текут слезы. Но почему он нарисовал именно это?

Он много чего не понимает в своем творчестве. Многое, что приходится принимать, как должное.

Время снова течет, медленно и вязко. Даня ощущает каждую минуту ожидания неминуемой беды и спустя полчаса не выдерживает.

– Расскажи, о чем вы говорили с Игнатом?

Алекса вздрагивает и даже откладывает телефон в сторону. Скрещивает на груди руки:

– Опять ты за старое? Не все ли равно?

– Нет! Не забывай, что я все видел.

– И что ты видел? – ехидничает Алекса.

– Как он схватил тебя за руку. Как что-то сказал тебе, и ты очень испугалась, – пылко отвечает Даня.

– А что ты ожидаешь от такого отморозка, как Игнат? Он мне всякую дрянь говорил, я уже и не помню. А если и помню, то хочу забыть, но каждый – каждый! – стремится мне об этом напомнить. – Она спускает на пол ноги и встает, но Даня перехватывает ее за руку.

– Стой. Не злись, я просто беспокоюсь за тебя.

Она переминается с ноги на ноги и садится обратно.

– Я и забыла, что ты очень милый… – Алекса сжимает его пальцы, и их тепло сливается воедино.

– Хочешь, порисуем вместе? – предлагает Даня.

Алекса растерянно моргает и сразу отпускает его руку.

– С чего бы это? – Голос звучит отрешенно и даже грубовато.

– Провести время. Да и я уже устал рисовать на маленьких листках. – Он со смехом показывает скетчбук.

Алекса прикусывает нижнюю губу:

– Даня, – неуверенно начинает она, – я не хотела тебе говорить, потому что боялась, что ты разочаруешься во мне.

– О чем ты?

Даня ненавидит такое начало разговора. Оно неминуемо ведет к чему-то отвратному.

Я не хотела тебе говорить, но твои картины еще очень сырые.

Я не хотел тебе говорить очевидные вещи, но следует помнить, что матери не перечат.

Я не хотел, но…

И думаешь, а правда ли человек не хотел? Или просто прикрывает вежливой фразой свое лицемерие?

– Я не умею рисовать. Точнее, не люблю. Это не мое, – на одном дыхании произносит Алекса.

Даня переваривает неожиданное признание, но одних слов явно мало:

– Я не понимаю. Ты что – не художница?

– Нет.

– Тогда чьи картины ты публиковала в своем блоге?

Он вспоминает все посты Алексы, где она проникновенно и с любовью писала о картинах. Где она сидела перемазанная краской и смеялась. Счастливая, прекрасная.

– Галины. Она, как и ты, стеснялась своих работ и никому не хотела показывать. Все началось с того, что я тайком от нее выложила ее картину. – Алекса расслабляется и снова берет в руки мобильный. – И подписчики сразу решили, что это моих рук дело. Галя была не против и даже помогала мне писать посты по творчеству и делать фотографии. Для нее главное, что картины нравятся людям, а кого они считают их автором – это уже вторично.

– То есть ты присвоила себе чужой труд?

Алекса закатывает глаза:

– Ты меня вообще слушаешь? Галя разрешила. Я бы ни за что не стала делать это без ее разрешения. Твои картины я ведь подписала. Да, возможно, это нечестно по отношению к подписчикам, но Галю я не обижала.

Даня опирается локтями на колени и сжимает голову ладонями. Его бросает в жар. Фейк. Огромный, дешевый фейк, в который он был влюблен.