Книга Фейк, страница 83 – Нана Рай

– Галя звонит. У меня не сильно голос зареванный?

Даня оглядывает ее распухший нос и пятнистые щеки:

– Нет. Если что, скажешь, что чистила лук.

Она смеется, и он улыбается в ответ. Что ж, зато теперь он больше не нервничает рядом с ней.

– Алло, Галочка. Ты уже соскучилась? – бодрым тоном произносит Алекса в трубку.

Буквально за секунду ее лицо меняется. Оно сереет, теряея остатки румянца, и возникает чувство, что еще чуть-чуть – и Александра рассыплется в прах.

– Галя? – тихо переспрашивает она и молча выслушивает ответ.

Ее рука с мобильным медленно опускается на колени. Даня замирает в ожидании.

– Злата… – шепчет она и встречается с ним взглядом, – Злата мертва.

Мир замедлился. Галя сидит на своей кровати. В руках лента, которой Злата связывала ее руки. Странно. Где она? И почему смежная комната выглядит такой опустевшей?

Галина устало потягивается, но боль в правой части тела никуда не уходит. Такое чувство, что ей отрубили руку, затем ногу, а потом отрезали половину туловища, и теперь от нее осталась лишь часть.

За окном снова метель. Пока Галя стояла на улице после допроса и ждала Арсения, снежинки так медленно кружились в воздухе и оседали на лице. Она пыталась ловить их губами, но они таяли быстрее, чем касались языка.

А потом пришел Арсений и увез ее домой. Странно, но она не может вспомнить, о чем ее спрашивали.

Перед Галей вдруг возникает лицо Саши. Она плакала? Лицо опухшее – совсем не похоже на нее. Может быть, поругалась с Даней? Странно. Ее губы медленно двигаются, но Галя ничего не слышит. Она напрягает слух, и вскоре долетают звуки, словно они находятся под водой:

– Галочка, пойдем вниз, тебе надо поесть. Пошли.

Галя послушно берет ее за руку и спускается на первый этаж. Может, если она будет слушаться, Саша перестанет плакать?

На кухне Арсений и Клим. Арсений выглядит так, будто его переехал трамвай. Чуть погодя приходит Даня, и Галина улыбается ему, но в ответ он почему-то понуро опускает голову.

– Чем ты ее накачала? – Клим сидит за столом в обнимку с бутылкой водки, но перед ним две рюмки. Одну из них забирает Сеня, как только они наполняются.

Ах, мальчики, мальчики! Как можно злоупотреблять спиртным?

– Это не я, – огрызается Алекса. – Сеня уже привез ее такой.

– Ей в скорой сделали укол успокоительного, – объясняет Арсений. – Иначе у нее случился бы нервный срыв. Лекарство притупляет чувства, но ненадолго… – Его голос обрывается.

Какие странные они ведут разговоры.

– Галочка, вот, поешь. Я сварила свежую кашу. – Алекса ставит перед ней тарелку с манкой, слипшейся в комочки.

Галя снова улыбается, но сказать «спасибо» не получается. Язык как ватный, не слушается. Она смущенно пожимает плечами и засовывает в рот ложку с горячей кашей, несоленой, несладкой. И все же вкусно.

– А она нас понимает? – уточняет Даниил. Его беспокойный взгляд смущает. Не смотри, не смотри так… Галя отворачивается.

– Кажется, не совсем. Дико видеть ее такой. – Клим трет красные глаза и опрокидывает рюмку в рот. Морщится, но ничем не закусывает, будто так и надо.

– Дико видеть ее рыдающей. Я думал, сойду с ума от того, что увидел, когда приехал в ателье. Галя… и Злата… – Арсений выпивает водку и тут же со злобой ставит рюмку на стол. – Господи, она висела там… такая маленькая. Господи! – У него из груди вырывается стон.