Книга Стихея, страница 76 – Нана Рай

– Лин, давай без этого. – Дейзи явно пыталась предотвратить конфликт.

Но Лин, судя по всему, ее куратор, а значит второкурсница, сбросила с плеча руку Дейзи, и та обиженно отступила.

– Как ты посмела надеть костюм ведьмы? – прошипела Лин.

Мари не хотелось с ними разговаривать. Тратить нервы и силы на то, чтобы доказать фанатикам, что земля уже давно не стоит на трех китах? Да легче найти в лесу Вэйланда розового единорога!

Мари молча смерила всех троих взглядом, и вновь только Дейзи спокойно выдержала ее ведьминскую злобу. Но теперь Мари знала, почему. Девушка все же унаследовала гены Тины.

– Потому что я – ведьма, – неожиданно призналась Мари, когда Девы потупили глаза в пол. – И в Вэйланде гораздо больше ведьм, чем вы думаете. – Она снова посмотрела на Дейзи, и та нервно задышала.

– Не слушайте эту дурочку. Мужская рука крепко обхватила Мари за плечи и стиснула, не позволяя даже шевельнуться. – Моя девушка перебрала пунша. Я видел, как она засунула трубочку прямо в общую чашу и выцедила половину. – Эллиот хмыкнул и звучно поцеловал Мари в щеку.

Лин прищурилась и скосила недовольный взгляд на Дейзи:

– Почему ты не сказала, что твой брат с ней встречается?

– А я что, свечку над ним держу?!

– Привет, сестренка. – Эллиот подмигнул Дейзи, но та лишь досадливо закатила глаза. – Рад, что вы, наконец, познакомились с Мари.

– Мы уже знакомы. – Мари шумно выдохнула.

Сердце трепетало в груди, и она знала, Эллиот тоже чувствует эту бешеную пульсацию. Теперь ей не хотелось, чтобы Девы уходили, но они уже развернулись и направились обратно в зал. Дейзи пару раз обернулась, бросив на них с Эллиотом обеспокоенный взгляд, но ничего не сказала.

Почти сразу он схватил Мари за руку и заволок в ближайшую нишу, где стоял уютный жаккардовый диванчик на двоих, а на стенах в углублениях висели картины малоизвестного современного художника. С полотен на Мари молчаливо взирали лица людей. Они жались другу к другу, и странно, но все были одеты в наряды разных времен. Здесь были мужчины в старинных камзолах, и женщины в мини-юбках, и наоборот, женщины в платьях эпохи регентства и мужчины в шортах и майках. Словно художник хотел намекнуть: в каком бы времени люди не находились, они не меняются и подчиняются тем же страстям, будь то двадцать первый век или семнадцатый.

– Вздумала сбежать? – Эллиот прижал ее к стене возле дивана и навис над ней. От ковбойской шляпы на Мари падала тень.

– Я знаю, кто ты! – вместо ответа прошипела она и устремила на него взгляд. Но Эллиот не дрогнул. Выдержал, побледнел, но не отвел глаза.

– А я знаю, кто ты…

Эллиот не спрашивал разрешения. Наклонился и прижался к ее губам. Теплая ладонь скользнула на талию, притягивая к крепкому телу парня.

Снова он украл у нее поцелуй. Снова обездвижил, подчинил себе, превратил в мягкое тесто, из которого лепил послушную девочку. И чем дольше продолжался их поцелуй, тем слабее становилась решимость Мари бороться. Голова кружилась, а кислород заканчивался, – еще чуть-чуть, и сознание ускользнуло бы, но Эллиот отпрянул так же резко, как и начал целовать.

– Как заставить тебя доверять мне? – прошептал он на ухо.

Мари тяжело дышала и смотрела куда-то поверх плеча Эллиота. Музыка из зала доносилась отголосками прошлой жизни, в которой она могла притвориться беззаботной первокурсницей, празднующей Хэллоуин.