Онлайн книга «Расшатанные люди»
|
Чего именно осталось немного, Юлиана спросить не рискует, боясь показаться совсем дурочкой. – А сколько вам? – Юлиана подозрительно ищет морщины на лице Ангелины. Такие странные разговоры обычно ведут бабушки. – Восемнадцать. Юлиана понятливо кивает. Ей всегда казалось, что старость начинается после тридцати, а в восемнадцать ты просто становишься взрослым. – Так купите это… лекарство. Ангелина неожиданно смеется. И ее смех напоминает пение птиц за окном. Юлиана завороженно слушает, пока он резко не обрывается и в коридоре не раздаются тяжелые шаги Кристины Альбертовны. * * * Юлиана лежит в маленькой темной комнате и изо всех сил старается уснуть. Кристина Альбертовна оказалась щедрой женщиной и выделила им аж две спальни, но Юлиана предпочла бы спать под боком у отца. Однако, когда тот спросил дочку, согласна ли она ночевать в этой комнатушке с крохотным круглым окном, Юлиана не смогла сказать правду. И ответила: «Конечно, папа». При лунном свете комната кажется еще страшнее. Узоры зигзагами извиваются на стенах, в темноте думается, что это змеи шипят со всех сторон. И как Юлиана ни старается жмуриться, глаза поневоле открываются, а воображение дорисовывает шевеление теней и тихий рокот под кроватью. Юлиана зарывается в одеяло и вдыхает плесневелый запах. Здесь давно не спали. И этот затхлый воздух щекочет ноздри. – Я смелая девочка, – шепчет себе под нос Юлиана, повторяя папины слова. – Я ничего не боюсь. Я смелая… Странно, но, когда это говорит папа, ей и правда становится легче. От собственного голоса в ночной тишине у нее по телу ползут мурашки. Она не выдерживает и решительно откидывает одеяло. Лучше сдаться сейчас и признаться в трусости, чем бояться всю ночь. Папа поймет. В отличие от мамы, он всегда понимал страхи Юлианы. Она пытается нащупать на тумбочке настольную лампу, но вспоминает, что, кроме извилистой, похожей на осьминога люстры, в комнате нет источников света. Стиснув зубы, она спрыгивает босыми ногами на пол и семенит в коридор, слабо освещенный настенными бра. Так громко бьется в груди сердце, что его, кажется, слышат все в доме. Юлиана чуть не спотыкается на ступеньках, а когда добирается до первого этажа, ноги у нее дрожат, а грудь ходит ходуном. В этом доме, где за красивой оберткой явно прячется гниль, пугает любая мелочь. Даже собственная тень. Юлиана не понимает, почему отец этого не замечает. Может, взрослые видят по-другому? Неважно, главное – найти папу. Он должен пить чай с мелиссой, как всегда в это время. – Вы хотите засадить его за решетку? Голос папы, который просачивается сквозь тонкую щель из-под кухонной двери, звучит почти грубо. Так он обычно разговаривал с мамой. – Разумеется! Что здесь непонятного? Он изнасиловал мою девочку! Юлиана хмурится. Кажется, в школе девчонки что-то шептались об этом. Изнасиловали – это когда занимаются сексом без согласия. Только вот что такое «секс», Юлиана спросить постеснялась. Наверное, какая-нибудь взрослая игра. Выглядеть дурой в глазах одноклассниц не очень-то хотелось. – А как же заповедь Библии о прощении? – Давайте не будем утрировать… Нехорошо насмехаться над чужим горем. Моя Ангелина на девятом месяце, не замужем и глубоко травмирована случившимся. Слышатся всхлипы, и некоторое время на кухне полная тишина. |