Онлайн книга «Изогнутая петля»
|
Взглянув на разъяренную Молли, он чуть заметно улыбнулся. – Ну а мистер Барроуз – какое прозвище было у него? – Индеец. – А это почему? – Когда мы играли в прятки, он умудрялся совершенно бесшумно проползать в кусты. – Благодарю вас. Теперь вы, сэр. – Маррей повернулся к Фарнли и смерил его таким взглядом, словно собирался сказать, что тому надо поправить галстук. – Не хочу создавать у вас впечатление, что играю в кошки-мышки. А потому предложу только один вопрос, после чего мы приступим к снятию отпечатков. Ответ поможет мне составить собственное мнение, а уж верно оно или нет, покажут объективные методы дактилоскопии. Вопрос такой. Что такое «Красная книга из Эппина»? В библиотеке было уже почти темно. Жара спадала медленно, но после заката чуть посвежело. В приоткрытое окно повеял ветерок; заколыхались деревья. По губам Фарнли пробежала недобрая улыбка, больше похожая на гримасу. Он кивнул. Потом вырвал из блокнота листок, достал из кармана маленький золотой карандашик и что-то написал. Листок он сложил пополам и передал Маррею. – Подобные книги меня всегда мало привлекали, – сказал он и, помолчав, спросил: – Ответ правильный? – Да, все верно, – подтвердил Маррей. Он перевел взгляд на претендента. – А вы, сэр? Не откажетесь ответить на тот же вопрос? Претендент как будто впервые пришел в некоторое замешательство. Он переводил глаза с Фарнли на Маррея, и смысл этого мечущегося взгляда был неясен. Затем он молча, одним лишь кивком попросил передать ему блокнот и карандаш. Черкнув два-три слова, он вырвал листок и протянул Маррею. – А теперь, господа, – провозгласил Маррей, поднимаясь с кресла, – пожалуй, можно переходить к процедуре снятия отпечатков. Вот, пожалуйста. Перед вами тот самый дактилограф – как видите, изрядно потрепанный. Тут у меня чернильная подушечка и два чистых бланка. Вот только бы еще… Нельзя ли побольше света? Молли прошла в другой конец комнаты и нажала выключатель возле дверей. В многоярусной кованой люстре некогда пылало множество свечей; теперь вместо них были вмонтированы электрические лампочки, но горела только часть, и свет оказался не слишком ярким. Однако темнота отступила; сотни огоньков заплясали, отражаясь в оконных стеклах, а пыльные тома на высоких стеллажах как будто состарились еще больше. Маррей разложил на столе свой реквизит. «Дактилограф», к которому были прикованы все взгляды, имел вид хлипкой серой книжечки в бумажном переплете, заметно потертом от времени. На обложке читалось выведенное красными чернилами название; чуть ниже краснел крупный отпечаток большого пальца. – Старый друг… – произнес Маррей, любовно похлопывая по книжице. – Итак, господа. Строго говоря, краску на пальцы лучше наносить не «плоским методом», а раскатывать; но валик я брать с собой не стал, чтобы максимально точно воспроизвести исходные условия. Понадобится только отпечаток большого пальца левой руки: только он имеется у меня для сличения. Вот носовой платок, смоченный спиртом; он обезжирит кожу. Советую воспользоваться. Теперь… Вскоре все было сделано. Пейдж, сам не зная почему, наблюдал за процессом затаив дыхание. И не он один. Все были в каком-то необычайном возбуждении. Фарнли зачем-то счел нужным предварительно закатать рукав, как будто у него брали кровь. Оба адвоката, как с удовлетворением отметил Пейдж, и те разинули рты. Даже претендент не преминул быстро протереть палец, прежде чем прижимать его к чернильной подушечке. Но больше всего Пейджа поразила невероятная уверенность обоих соперников. У него вдруг мелькнула дикая мысль: а что, если оба отпечатка окажутся совершенно одинаковыми? |