Книга Видеть – значит верить, страница 66 – Джон Диксон Карр

– С помощью грейпфрута отравили миссис Фейн, – объяснил Г. М.

Хьюберт редко выказывал удивление, но на сей раз едва сдержался и замер с застывшей на губах полуулыбкой.

– Позвольте прояснить, – молвил он после паузы. – Хотите сказать, что мою отважную, многострадальную племянницу отравили? Да не один раз, а дважды?

– Нет. Всего лишь один раз. В том грейпфруте, что капитан Шарплесс в четверг отнес к ней в комнату, было примерно три грана стрихнина.

– Мой добрый сэр, – Хьюберт провел ладонью по прилизанным волосам, – должен заметить, что вы несете какую-то чушь.

– Ничего подобного. Это правда, и у меня имеются свидетели: я сам, доктор Нисдейл, один санитар и аппарат для промывки желудка. Скажите, где вы были, когда Шарплесс относил грейпфрут миссис Фейн? В доме?

– Да. Помню, как разминулся с ним в коридоре. Но…

– Разминулись? Вы с ним разговаривали?

– Да, и разговор был таков: проходя мимо, я спросил, не грейпфрут ли это, а капитан Шарплесс ответил, что да, грейпфрут, и пошел своей дорогой. Как видите, наша беседа не отличалась ни продолжительностью, ни блеском остроумия.

– О времена, – сказал Г. М., – о нравы! О дьявол!

– В данном случае, – заметил Хьюберт, – уместнее цитировать не Цицерона, а римскую сивиллу. Сэр, вы вселяете в меня беспокойство. Что происходит?

Не ответив, Г. М. по-совиному воззрился на розарий, где большинство кустов поддерживали узкие ромбы шпалер из тонких реек, выкрашенных в белый цвет. Судя по зачарованному лицу, это зрелище помогало сэру Генри избавиться от дурного настроения.

– Думаю, – предположил Хьюберт, – вы пришли поговорить с Викторией?

– В общем и целом – да.

– Излишне упоминать, что я весьма заинтересован в ее благополучии. Эта милейшая особа любезно предложила мне остаться здесь, покуда не найдется для меня отдельное жилье. Нельзя ли вас попросить, чтобы вы не волновали и не расстраивали ее множеством вопросов? На мой взгляд, она еще не в том состоянии, чтобы принимать гостей.

– С этим я согласна, сэр Генри, – тут же добавила Энн. – Вики слишком много на себя берет. Мы же не хотим, чтобы у нее начался рецидив? Прошу, не расстраивайте ее, ладно?

– Да-да, мы будем очень осмотрительны. Пока миссис Фейн не поправится, все адресованные ей вопросы будут совершенно нейтральными. – Г. М. расправил плечи. – Пойдемте, Мастерс. Пора заканчивать. – Он пристально посмотрел на Энн и Кортни. – Хотите с нами?

– Нет, спасибо, – с некоторым волнением отказалась девушка.

Тяжелой поступью Г. М. и Мастерс ушли в дом. Хьюберт последовал за ними, а Энн повернулась к Филу Кортни, на ее лице читалось отчаяние. И тут им снова помешали.

На бетонной дорожке, проходившей под окнами дальней гостиной, появился доктор Ричард Рич, и Кортни поразился перемене, которую претерпела его внешность.

Волосы Рича, выбившиеся из-под мягкой черной шляпы, не видели расчески уже несколько дней, но осунувшееся лицо лучилось облегчением, которое трудно передать словами.

– Прошу прощения, – остановился Рич и приветственно поднял шляпу, – не здесь ли сэр Генри Мерривейл? Служанка сказала, что он где-то за домом.

– Вряд ли вы сможете с ним увидеться. Они с инспектором Мастерсом ушли говорить с миссис Фейн. А что случилось?

– Я лишь хотел поблагодарить его, – бесхитростно ответил Рич и промокнул лоб. – Он был столь любезен, что прислал мне записку. Дом, где я снимаю комнату, не может похвастаться наличием телефона. В записке значилось, что у миссис Фейн был не столбняк, а отравление стрихнином, и еще… – Рич умолк, порылся в нагрудном кармане и выудил сложенный листок бумаги для записей. – И еще кое-что. – Моргая на свету, он зачитал: – «В некоторых сферах я имею определенное влияние, сынок, и хотел бы сделать так, чтобы медицинский совет поднял ваше давешнее дело. Вы понимаете, о чем я. Думаю, мы сумеем вернуть вам лицензию. Приободритесь, сынок. Жизнь продолжается». – Дочитав, Рич сложил записку, спрятал ее в карман и добавил: – Я уж думал, что не доживу до того дня, когда снова захочется сказать «слава тебе господи», но такой день настал.