Книга Убийство в Атлантике, страница 99 – Джон Диксон Карр

Вот тут-то я и проснулся. Все детали начали складываться, причем, так сказать, на кончике кисточки для бритья.

Капитан Бенуа был на самом деле кем-то другим.

Вот почему он говорил только по-французски – чтобы речь не выдала его. Вот почему он всегда носил фуражку – ни один самый замечательный парик не выдержит пристального внимания и обнаружит свою ненатуральность. Вот почему он держался в стороне от всех и появлялся только при самом мягком искусственном освещении. Но сможет ли он долго обманывать окружающих? Нет! Ему требовалось ровно столько времени, сколько нужно, чтобы убить миссис Зия-Бей, оставить улики, изобличающие призрачного капитана Бенуа, быть припертым к стенке этими уликами в роли Бенуа, «сломаться» и симулировать «признание». Тогда Бенуа, якобы от безысходности, стреляет в себя и падает за борт. Персонаж создан, а теперь уничтожен. Дело закрыто. На следующий день настоящий убийца появляется в своей обычной ипостаси, навеки отведя от себя опасность.

Вы поняли, каким образом вина была возведена на призрака? Роль Бенуа он продумал очень тщательно, заготовив маскарадную одежду, поддельные семейные фотографии, поддельный паспорт, выработав фальшивый почерк и не забыв даже о наклейках на чемодане. Все было проделано чрезвычайно предусмотрительно и, чтоб мне сгореть, даже виртуозно, с некоторым артистизмом! Но вся схема пошла наперекосяк.

Как только мне стало понятно, какая ведется игра, не составляло труда вычислить, кем должен быть имитатор. Для этого требовались определенные качества. Вы спросите какие?

Во-первых, его следовало искать среди пассажиров. Ни один офицер или член экипажа, выполняющий официальные обязанности, не мог претендовать на роль убийцы.

Во-вторых, на роль имитатора годился только человек, который почти все время проводит в своей каюте и которого никогда не видели на палубе до «смерти» Бенуа.

В-третьих, роль предполагала хорошее знание французского языка.

В-четвертых, этого человека ни разу не видели в компании Бенуа или в то время, когда Бенуа находился в поле зрения.

И теперь, мои простодушные друзья, все сходится! Бинго! Есть лишь один возможный кандидат.

Г. М. прервал речь, чтобы допить остатки пунша. С глубоким злорадным удовлетворением он достал из кармана сигару, понюхал ее, просверлил кончик спичкой, прикурил и откинулся на спинку стула. Кроме того, он достал свернутый план «Эдвардика», который Макс заметил в его каюте в пятницу вечером.

Проделав все это, сэр Генри продолжил:

– Я рассмотрю перечисленные пункты в обратном порядке, если у вас нет возражений. Небольшие дополнительные вопросы выявят ряд «чудес», связанных с этим преступлением. При желании вы можете дополнять сказанное.

Идет? Итак, в присутствии капитана Бенуа вы видели, например в кают-компании, мистера Лэтропа. Одновременно с капитаном вы также лицезрели мистера Хупера, доктора Арчера и Макса Мэтьюза. Но видел ли кто-нибудь из вас – когда-либо или где-либо еще – при подобных обстоятельствах Джерома Кенуорти? Могу поспорить, что нет.

Что до свободного владения французским, то Кенуорти, как нам известно, получил самую лестную аттестацию во время пребывания на дипломатической службе, пока его не выгнали. Ага, я вижу, девушка кивнула! Что ж, отличное знание французского – едва ли не главное требование к дипломату, непременное условие пребывания на службе. Таким образом, и это требование соблюдено.