Книга Читатель предупрежден, страница 72 – Джон Диксон Карр

– Да, – ответил Сандерс.

– И снова не обнаружил никаких указаний на причину смерти?

– Нет. Но все ее органы находились в очень плохом состоянии, организм был сильно истощен. И хотя ей удалось сохранить немного физической силы, она легко могла стать жертвой…

– При любой попытке покушения.

– Да.

– Угу. Теперь я хотел бы услышать всю историю от начала и до конца. Обо всем, что произошло в воскресенье вечером, после того как мы уехали и оставили тебя. И миссис Констебль тоже, упокой, Господь, ее душу. Говори медленно, спокойно и со всеми подробностями.

Сандерс им все рассказал. За это время они успели съесть суп и наполовину покончить со вторым блюдом. Сандерс излагал эту историю, наверное, в десятый раз, но он не упустил ни одной детали. Г. М. ел и внимательно слушал. Салфетка все это время висела у него на воротнике, иногда он замирал и придирчиво рассматривал то, что у него лежало на вилке. Сандерс не мог понять, что в его истории казалось Г. М. особенно важным, но иногда замечал в его взгляде любопытство.

В конце рассказа Г. М. положил на тарелку нож и вилку.

– Итак, – пробурчал он, скрещивая руки на груди. – Итак!

– Мне кажется, – вмешался Мастерс, – мне кажется, мы немного заблуждались по поводу миссис Констебль.

– Неужели? И это вызывает у вас еще больше сомнений? Но раз я так уверен, что нахожусь на верном пути, значит смогу объяснить, как именно произошла подобная ошибка, правильно? А у вас есть какие-нибудь предположения?

– Мне не нужны предположения. Я хочу знать наверняка. Иными словами, расскажите, если вам, конечно, что-то известно.

Г. М. задумался.

– Давайте соберем все факты вместе. Мастерс, скажите, вы уверены, что у Пенника железное алиби на воскресный вечер?

Мастерс решительно кивнул:

– Абсолютно. Он, как я и говорил, поселился в «Черном лебеде». Вы же помните, мы приехали туда и попытались с ним встретиться, но он так возгордился, что не захотел с нами увидеться.

– И что же?

– В «Черный лебедь» он явился около девяти вечера. К себе в номер ушел в первом часу ночи и до того момента все время находился в поле зрения по меньшей мере двух свидетелей. Ах да! Разумеется, он сделал это специально. После того как бар закрылся, Пенник собрал вокруг себя небольшую группу людей и выпивал вместе с ними. Они решили, что у него не все в порядке с головой, но это и неудивительно. На губах у него вдруг выступила пена и все в таком духе.

– Значит, он все это спланировал?

– Разумеется. Они даже видели, как Пенник звонил по телефону, хотя было шумно, а он говорил тихо, и они не расслышали его слов. Но с девяти до начала первого ночи у него незыблемое алиби. – Мастерс сделал паузу и глубоко вздохнул. Давление у него стало подниматься, как ртутный столбик в термометре. – Я знаю, что оно незыблемое, – повторил он. – Единственная проблема в том, что доктор Сандерс заявляет, будто видел Пенника разгуливающим по Форвейзу в половине двенадцатого ночи.

Стало тихо. Г. М. повернулся к Сандерсу:

– Сынок, ты в этом уверен?

Сандерс кивнул. В этот дождливый день в шумном, людном ресторане он снова отчетливо вспомнил сумрачную атмосферу загородного особняка. Слишком хорошо врезались ему в память тот звук и пять пальцев, прижатых к двери в оранжерею, а также лицо Пенника за стеклом.

– Да, это был Пенник, или его призрак, или брат-близнец.