Книга Внуки Тантала, страница 56 – Кеннет Дун

В конце концов, жители Ноубла рассказали Корнелиусу, где искать старика. Никто не хотел становиться убийцей. К счастью, этого не произошло, потому что Люшиуса Торна спустя три дня, проведенных в горах, удалось обнаружить живым – он забился в какую-то пещеру и пил воду из лужи.

Физически он почти не пострадал, но его разум не смог вынести пережитых унижений и испытаний. Торна разбил удар, который практически полностью парализовал его тело. С этого дня Корнелиус поселил отца в крохотной комнате на самом верху башни своего замка. Ее единственное окно выходило на долину, которой старик так восхищался. Он сидел целыми днями, глядя на нее, не в силах вымолвить ни слова, ни пошевелиться. Слуги по указанию Корнелиуса носили ему блюда с любимыми яствами и редчайшие вина, но оставляли на столике рядом с его креслом – видимо, так юноша мстил отцу за голод, перенесенный в детстве. Лишь изредка сиделке было разрешено подниматься к старому Торну и кормить его с ложки.

Дети Торна освободились наконец от власти отца, но было уже слишком поздно для юной Патриции. Еще в детском возрасте она стала проявлять признаки душевной болезни, а когда ей исполнилось шестнадцать лет, повесилась у себя в спальне во время одного из припадков. Удивительно, но Люшиус Торн пережил дочь. Разбитый параличом, не имя должного ухода, он все равно продолжал цепляться за жизнь. Целых три года старик просидел в кресле в своей башне, глядя ненавидящими глазами на долину. Жители Ноубла стали бояться ездить мимо замка, чтобы не попасться на глаза Торну – они уверовали, что его взгляд может навлечь на человека проклятие.

Все наследство Торна перешло к его единственному сыну Корнелиусу. В отличие от отца горожане его очень любили, поскольку он придерживался здоровых либеральных взглядов и не собирался никому указывать, как следует жить. Еще когда Торна-старшего хватил удар, Корнелиус разогнал всех головорезов во главе Клоггом, выкупив его салун. Он отменил отцовские правила, разрешив всем на равных селиться в городе. Конечно, это вызывало возмущение у небольшой горстки старых консерваторов, но в основном жители приветствовали решения Корнелиуса Торна. Ему даже предлагали официально стать мэром Ноубла, но у молодого человека были свои жизненные устремления.

Как оказалось, сердце юного Торна было отдано армии. Возможно, он стремился что-то доказать себе после гонений отца. Во всяком случае, поскольку его здоровье поправилось после детских травм, юношу на этот раз приняли в военную академию. После этого Корнелиуса в Ноубле больше практически не видели – все время он проводил в военных лагерях и пытался принять участие в любом вооруженном конфликте, в который были вовлечены Соединенные Штаты.

Уже когда ему перевалило за тридцать, он вернулся в родной город с юной женой по имени Ребекка. Семейное счастье продолжалось недолго: Торн немедленно отправился на Испано-Американскую войну, а затем на Филипино-Американскую войну^[15]. Он даже пропустил рождение своего первого сына Габриэля.

Тем не менее, Ребекка Торн с пониманием относилась к военной карьере мужа и терпеливо ждала его возвращения из всех кампаний. Тем более, что заслуги Торна были замечены, и он был произведен в чин полковника, а затем и генерала. В городе он появлялся исключительно в мундире и с саблей.