Книга Триста процентов, страница 75 – Кеннет Дун

– Зачем, если два года назад вышел фильм? – удивился я.

Жители Колдуотера уставились на меня осуждающе. Кино в этом городе явно не уважали, ведь там столько соблазнов.

– Ладно, милая, пожалуй, тебе пора отдохнуть, – Пит аккуратно пихнул в плечо жену, бормотавшую последние фразы уже с закрытыми глазами. – Я попрошу маму помочь с посудой. Ужас какой, давно не помню, чтобы Лин так напивалась. Я был бы вам признателен, если бы вы… никому не рассказывали, Хопи. Могу на вас рассчитывать?

– Я могила, – уверенно ответил старик, опрокидывая в рот остатки джина.

Пит был слишком занят тем, что волок упирающуюся Белинду в спальню и объяснялся со своей матерью, чтобы закончить разговор и вежливо нас проводить. Я еле сумел вытащить из него номер телефона Андерсена в Юрике, впрочем, уже довольно бесполезный.

– Единственное, что я вынес из этого разговора – что все жители Колдуотера скорее всего скрытые алкоголики, – признался я Хопи по пути к его машине.

– Не хотите еще по стаканчику? Бары уже закрыты, но у меня дома припрятана бутылка отличного скотча.

– Я, пожалуй, воздержусь. Миссис Прескотт заявила, что двери ее отеля неукоснительно запираются в десять тридцать вечера. К тому же завтра хочу встать пораньше с утра и все-таки посетить мистера Перри и поверенного Френка Андерсена. А потом отправлюсь в Юрику.

Вернувшись в гостиницу, я позвонил знакомому журналисту Фреду Дорману и спросил его, слышал ли он когда-нибудь о журналисте Хопвелле Леви Бокене из Сан-Франциско.

– Старина Хопи? Из «Кроникл»? Да он легенда в нашем деле. Один из лучших криминальных расследователей, он годами писал и о мафии, и о тонгах, и о городской коррупции. Все гадали, что произойдет раньше – он словит пулю от своих недоброжелателей или все-таки получит «Пулитцера». Но не случилось ни того, ни другого. Правда, ему сейчас лет сто наверное. Говорят, его все-таки выперли на пенсию. Эх, когда я только начинал, то равнялся на Бокена. А как ты с ним познакомился?

– Да выпивали тут в одном баре.

– Ничего себе. Но передавай старику привет, если снова увидишь. Хотя вряд ли он меня вспомнит. Он часом не в маразме?

– Ни капельки, – я положил трубку.

Ах, черт, почти провел меня, старый лис. «Ничего примечательного, заказные статейки…». Сказал бы еще, что писал некрологи или прогноз погоды. И я ведь почти поверил, что он просто безобидный старый пьяница, страдающий на пенсии от скуки и мечтающий помочь ближнему.

А ведь, если подумать, знаки были с самого начала. Это Хопи выловил меня в толпе на площади, а потом прицепился, как клещ, регулярно подкидывая мне собеседников. Вначале Долана, потом мисс Прескотт, наконец Хейсов, ради которых он сам отыскал меня в «Старом Редуте». Сколько еще секретов Колдуотера знал Хопи? Что он сам думал об истории Френка Андерсена, почему испытывал к ней такой интерес?

Теперь я был рад, что провидение и усталость удержали меня от визита к нему домой, где старый проныра наверняка бы выманил у меня все подробности, прикидываясь простачком и подливая своего отличного скотча. Я и так чувствовал, что у меня мозги размякли от джина, зато Хопи наверняка мог пить галлонами, не пьянея.

Проклиная себя за беспечность, а также за то, что расследование, кажется, снова зашло в тупик, я разделся и повалился на гостиничную кровать.