Онлайн книга «Красное озеро»
|
– И там она умерла? – Что? Почему ты так решил? Мама до сих пор жива. Физически она чувствует себя прекрасно, я навещала ее около года назад. *** Я смотрел на жену в состоянии некоторой прострации. Еще минут двадцать назад я изнывал от чувства вины, поскольку, не сказав ей, отправился в поселок художников в компании бывшей жены. Но Эми далеко обошла меня в искусстве умалчивания. Да что там, она была настоящим асом. Все говорили о ее матери в прошедшем времени, о ней не было упомянуто ни слова во время чтения завещания, и я пребывал в уверенности, что миссис Коэн мирно скончалась много лет назад. И опять же мой супруге даже не пришло в голову за все пять лет брака сказать что-то вроде: «Милый, поедем навестим твою тещу в дурдоме». – Но зачем тебе это надо? – искренне удивилась Эми, услышав мои упреки. – Мама уже давно утратила связь с реальностью. Она живет в своем мире, даже не осознала, что ее муж умер. Да и мне нет особого смысла ее навещать, в этом санатории о ней прекрасно заботятся, я уже сказала, физически она совершенно здорова и может прожить еще много лет. Меня она почти не узнает, каждый раз считает кем-то другим. Последний раз я была феей, обещавшей принести ее драгоценный бриллиант. Конечно, иногда у нее случаются просветления. Тогда еще хуже – мама жалуется, что отец о ней забыл, вспоминает Джаспера, спрашивает, когда я заберу ее домой. Рыдает и умоляет не бросать ее в больнице. Врачи говорят, что это плохо сказывается на ее состоянии, к тому же очевидно, что никуда я ее не заберу. Через день или два она снова впадет в свои фантазии. – Неужели нет никакого лечения? – Гарантированного нет. У мамы что-то вроде шизофренического психоза в очень тяжелой форме. Между прочим, это наследственное. Я заметил, что Эми снова уложилась ровно в три предложения. – То есть ты и твой брат… – Джаспер ощутил, что с ним что-то не так лет в семнадцать. Нет, он не слышал голоса, но у него тоже начались эти приступы неоправданного возбуждения, эйфории, которые вдруг сменялись паникой и паранойей. Все это усугубилось в колледже. Скорее всего в одном из таких состояний он и совершил самоубийство. Теперь ты понимаешь, почему я не хочу иметь детей? Эми спокойно смотрела мне прямо в глаза. Вытерла губы салфеткой. Мне нужно было что-то сказать, что я не мог найти нужных слов. «Мы можем усыновить ребенка», – пришло мне в голову, но к этому моменту жена уже ушла из столовой. Усыновление – это выход, продолжал я размышлять, но какой в этом смысл? Как мы можем быть уверены, что ребенок от неизвестных родителей совершенно здоров, а не страдает еще более дурной наследственностью. А сама Эми, неожиданно подумал я. Конечно, она выглядит здоровой и за все пять лет брака я ни разу не заподозрил у нее признаки шизофрении или другого душевного недуга. Наоборот – она слишком нормальна. Слишком спокойна, слишком сдержана. Я не помню, чтобы хоть раз она закатывала обычную женскую истерику из-за того, что я забыл об ужине с ее друзьями или потому что новое платье ее полнит. Жена не плакала на похоронах отца, вспомнил я. Впрочем, я вообще не заметил, чтобы кто-то пролил по Оскару Коэну хотя бы слезинку, но теперь я смотрел на поведение своей жены другими глазами. Ее глаза… они иногда так странно блестели. Например, во время последнего разговора. Зрачки расширились, почти вытеснив радужку. |