Книга Повесть о старых женщинах, страница 102 – Арнольд Беннет

Все эти перемены произошли всего за шесть лет! Календари не лгали.

С ней же ничего особенного не случалось. Постепенно она приобрела твердую власть над матерью, но не от стремления к господству, а просто в результате воздействия времени на них обеих. Мало-помалу она научилась управлять домом и приносить свою долю пользы лавке, так что оба механизма действовали гладко и с успехом, ее больше не страшили непредвиденные помехи. Постепенно она составила морскую карту особенностей характера Сэмюела, тщательно обозначив все подводные рифы и опасные течения, так что теперь она могла безмятежно плавать по этим морям. Но ничего особенного с ними не происходило, если не считать происшествиями их поездки в Бакстон. Без сомнения, поездка в Бакстон образовывала холм на гладкой равнине их повседневного бытия. По заведенному порядку они ежегодно ездили в Бакстон на десять дней. Они привычно повторяли: «Да, мы всегда ездим в Бакстон. Ведь мы провели там медовый месяц». Они стали убежденными бакстонцами с собственными взглядами касательно Террасы св. Анны, Широкой аллеи и Пещеры Пиля. Они и подумать не могли о том, чтобы отказаться от Бакстона, который казался им единственным возможным местом отдыха. Разве не расположен он выше всех других городов Англии? Ну, то-то! Они всегда останавливались в одних и тех же меблированных комнатах и были любимцами хозяйки, которая рассказывала всем своим гостям на ушко, что они провели у нее медовый месяц, ни разу не пропустили ни одного года, что они весьма благопристойные люди, принадлежащие к высшему кругу и имеющие крупное дело. Каждый год, выйдя из поезда на станции Бакстон, они следовали за тележкой с багажом, полные радости и гордости от того, что знали все места в городе, расположение всех улиц и самые лучшие магазины.

Сначала мысль о том, чтобы оставить лавку на попечение нанятого постороннего человека, казалась невероятной, и приготовления, связанные с их предстоящим отсутствием, бывали чрезвычайно сложными. Но потом мисс Инсал выделилась из среды других молодых помощниц, как человек, которому можно полностью доверять. Мисс Инсал была старше Констанции, цвет лица у нее был скверный, умом она не отличалась, но заслуживала всяческого доверия. Медленное, но неуклонное восхождение мисс Инсал продолжалось в течение шести лет. Ее хозяева произносили «мисс Инсал» совершенно иным тоном, чем «мисс Хокинс» или «мисс Дэдд». Ссылка на мисс Инсал прекращала любую дискуссию: «Лучше обратитесь к мисс Инсал», «Мисс Инсал позаботится об этом», «Я спрошу у мисс Инсал». Десять суток в году мисс Инсал жила в хозяйском доме. К мисс Инсал обратились за советом, когда было решено взять ученицу, чтобы подготовить из нее четвертую мастерицу.

Торговля развивалась весьма успешно. Теперь уже все признавали, что она идет хорошо — для торговли явление редкое! Добыча угля достигла небывалых размеров, и углекопы помимо пьянства занимались приобретением фисгармоний и дорогих бультерьеров. Они частенько заходили в лавку, чтобы купить ткани для собачьих попон. И покупали хорошие ткани. Мистеру Пови все это не нравилось. Однажды некий штейгер выбрал для своей собаки самую дорогую в лавке мистера Пови ткань — по 12 шиллингов ярд.

— Сошьете эту штуку? Мерка у меня с собой, — спросил шахтер.