Книга Повесть о старых женщинах, страница 314 – Арнольд Беннет

— Пусть не думает, что может испортить мне аппетит! — сказала нимало не обескураженная Софья. Воистину эта женщина была наделена несгибаемой волей.

Она разрезала на несколько кусков холодного цыпленка, нарезала помидор, воткнула нож в масло, раскрошила хлеб на скатерти, поводила цыплячьей ножкой по тарелкам и измазала вилки и ножи. Потом завернула кусочки птицы, хлеба и помидора в пергаментную бумагу, неслышно поднялась со свертком наверх и через минуту спустилась вниз, уже с пустыми руками.

Спустя некоторое время она позвонила и зажгла газ.

— Мы поели, Мод. Можешь убрать.

Констанции хотелось выпить чашку чая. Она чувствовала, что сейчас именно чашка чая может ее спасти. Она страстно мечтала о чае. Но обращаться к Мод она не хотела. Просить сестру ей тоже не хотелось, чтобы Софья, вдохновленная победой по поводу двери, снова не подвергла себя риску. Констанция обошлась без чая. Трогательно помогали друг другу сестры раскладывать пасьянсы на голодный желудок. И когда полная оптимизма Мод, отправляясь спать, прошла через нижнюю гостиную, она увидела, как две почтенные и, судя по всему, мирно настроенные дамы, судя по всему, полностью поглощены любимым пасьянсом и, судя по всему, не ведают печали. Они сказали ей: «Спокойной ночи, Мод», — любезно и холодно. То была героическая сцена. Сразу после этого Софья унесла Фосетт к себе в спальную.

На следующий день сестры, сидя в верхней гостиной, увидели, что по Площади несется автомобиль доктора Стерлинга. Партнер доктора, Гарроп-младший, умер несколько лет назад, когда ему было уже за семьдесят, практика увеличилась и стала больше, чем даже во времена старого Гарропа. Вместо лошадей Стерлинг завел автомобиль, в котором непрерывно разъезжал по улицам Берсли.

— Надеюсь, он к нам заглянет, — со вздохом произнесла миссис Пови.

По лицу Софьи промелькнула презрительная улыбка. Она знала, что нетерпение, с которым Констанция ждет доктора Стерлинга, вызвано тем, что ей просто необходимо рассказать кому-нибудь о трагедии, которую они пережили утром. Констанция, как настоящая провинциалка, была полностью поглощена этой историей. И сразу после приезда в Берсли, и много позже Софья не уставала повторять себе, что никогда не привыкнет к немыслимой провинциальности этого городка, иллюстрацией которой служит детский интерес жителей к собственным грошовым делишкам. Именно это больше всего раздражало ее в Берсли. Именно из-за этого она, в порыве минутного умопомрачения, с тоской вспоминала свободу больших городов. Но и к этому она привыкла. По сути, Софья почти этого не замечала. Только от случая к случаю, когда нервы у нее расходились пуще обычного, изумлялась она этой черте.

Софья зашла в спальную Констанции, чтобы взглянуть, не остановился ли автомобиль доктора на Кинг-стрит. Там автомобиль и стоял.

— Он приехал, — крикнула она Констанции.

— Спустись, пожалуйста, Софья, — сказала Констанция. — Не доверяю я этой негоднице.

Итак, Софья сошла вниз, чтобы присутствовать при том, как негодница откроет дверь.

Доктор, по своему обыкновению, сиял.

— Я решил заглянуть и узнать, как тут ваши головокружения, — сказал он, поднимаясь по лестнице.

— Я рада, что вы зашли, — проговорила Софья доверительным тоном, который установился между нею и доктором с первого дня знакомства. — Сегодня ваш визит пойдет моей сестре на пользу.