Книга Повесть о старых женщинах, страница 95 – Арнольд Беннет

Площадь наблюдала, удивлялась и шептала: «Ну и ну! Что же будет дальше?»

Все сошлись на том, что мистер Пови проявил весьма благородные чувства, придав столь важное значение имени покойного тестя.

Некоторые посмеивались и спрашивали друг друга: «А что скажет старая хозяйка?»

Этот же вопрос, только без улыбки, задавала себе Констанция. Спускаясь с Площади к дому, она не могла заставить себя взглянуть на вывеску: ее страшила мысль, что скажет мать. Неминуемо надвигался первый торжественный визит матери в сопровождении тетушки Гарриет. По мере приближения этого дня Констанции становилось все хуже. Когда она осторожно поделилась своими опасениями с Сэмюелом, он спросил, притворившись удивленным:

— Разве ты не написала об этом в письме?

— Конечно, нет!

— Если это все, — с показной храбростью заявил он, — то я напишу сам.

Таким образом, миссис Бейнс была своевременно оповещена о вывеске. В письме миссис Бейнс к Констанции, которое она написала после получения письма от Сэмюела (любезного послания зятя, желающего быть более чем благопристойным по отношению к теще), упоминания о вывеске не было. Однако это умолчание нисколько не ослабило тревоги Констанции по поводу того, что произойдет, когда матушка и Сэмюел столкнутся непосредственно под вывеской. Поэтому со страхом, любовью и нетерпением в душе отворила Констанция боковую дверь и сбежала вниз по ступенькам, когда в четверг утром — в назначенное для торжественного прибытия сестер время — у дома остановилась коляска. Но Констанцию ожидал сюрприз. Тетушка Гарриет не приехала. Крепко целуя дочь, миссис Бейнс рассказала, что в последний момент тетушка Гарриет почувствовала недомогание, не позволившее ей пуститься в дорогу. Она прислала самый нежный привет и пирог. Боли у нее все время повторяются. Именно из-за этих таинственных болей сестрам не удавалось приехать в Берсли раньше. Слово «рак», постоянно внушающее ужас тучным женщинам, произнесено не было, но чуть не сорвалось у них с языка, наступила пауза, и все были довольны, что миссис Бейнс воздержалась от этого страшного слова. Из-за болезни сестры оживление миссис Бейнс выглядело несколько принужденным.

— Что же с ней, как вы думаете? — спросила Констанция.

Миссис Бейнс выпятила губы и приподняла брови, как бы говоря, что один бог знает, отчего эти боли.

— Надеюсь, ей не будет плохо одной, — заметила Констанция.

— Конечно, — быстро ответила миссис Бейнс. — Полагаю, вы не думаете, что я приехала сюда, чтобы огорчить вас? — добавила она, оглядываясь с таким видом, будто бросает вызов судьбе.

Эти слова и тон, каким они были произнесены, очень обрадовали Констанцию, и, нагруженные свертками, они вместе пошли вверх по лестнице, очень довольные друг другом, очень счастливые открытием, что по-прежнему душевно очень близки.

Констанция ждала, что при первой встрече после ее замужества они с матерью будут вести долгие, подробные, увлекательные и дотоле неведомые им беседы. Но, когда они оказались наедине в спальной за полчаса до обеда, им обеим, по-видимому, не захотелось вступать в откровенный разговор.

Миссис Бейнс медленно сняла легкую накидку и осторожно положила ее на белое узорчатое покрывало. Потом, расправляя свое траурное платье, она оглядела комнату. Ничего не изменилось. Хотя Констанция еще перед свадьбой подумывала о некоторых изменениях, она все же решила с этим не спешить, полагая, что в доме достаточно одного бунтаря.