Онлайн книга «Не возжелай жену чужую»
|
Когда я собралась замуж, учась на первом курсе института, дома был скандал, даже на скандал, а настоящий ураган. Моя мама, которая ни разу не повысила на меня голос, кричала: «Ты не сможешь учиться! Не никогда не выбьешься в люди! Он – голодранец! Еще беднее, чем мы с тобой! Не торопись, подожди до пятого курса! Хочешь, я перед тобой на колени встану? Если ты сейчас уйдешь, то ты мне – не дочь!» Я ушла. Мое сердце разрывалось надвое, но я ушла к Сергею. Бедная моя мамочка! Теперь, став матерью, я понимаю, что она пережила. Но как я могла оставить Сергея? Как я могла жить без него? Мы были с ним одним целым, с одним дыханием, одним взглядом, одной кровью и кожей. Мы встретились осенью, в огромной бесконечной толпе наши глаза нашли друг друга с тем, чтобы вечно смотреть на свою вторую половинку. Наша встреча была, подобна взрыву, извержению вулкана. Земля остановилась и замерла на месте, когда соприкоснулись наши руки. Каждая минута, проведенная друг без друга, казалась нам величайшей мукой. И невозможно было терпеть ту муку. Свадьба у нас была бедная, студенческая. Мы с Сережей еле наскребли денег на угощение. Платье для свадьбы мне дала моя подруга Марина. Это было выпускное платье ее младшей сестры Маши. Маша такая же миниатюрная и худенькая, как я. И ее платье подошло мне. Платье было розовое, длинное с широкой юбкой к низу, и оно казалось мне сказочно красивым. Я его аккуратно постирала, починила оборванный в одном месте подол. На голову приколола белые искусственные цветы, вместо фаты. На золотые кольца денег не хватило. Мы купили дешевые колечки. Мое колечко быстро облезло, но я все равно не снимала его с руки. На что мы рассчитывали, когда поженились? На Сережину тетку в Тамбове? На мою мать? Нет. Только на себя. Мы были бедные, но мы любили друг друга! И деньги для нас не значили ничего, когда с нами было такое богатство любви, что не купишь за всё золото мира. Мы сняли маленькую комнату в полуподвале. Как же я была счастлива там, в тех обшарпанных стенах, в полумраке узкой комнаты, сырой воздух которой светился и сиял от нашей любви. Сережа учился и подрабатывал, он уже тогда был классным программистом. Единственной ценностью в нашей комнате был Сережин компьютер. Несмотря на то, что денег нам едва хватало, мне он категорически запретил работать. Он считал себя главой семьи, ответственным за меня, а ему было всего 19 лет. Я ходила в институт, сидела на лекциях, но мысленно была с ним. Как я неслась после занятий домой, в свой полуподвал! Считала минуты до встречи с ним. Какое это счастье, в любимых глазах видеть себя! Девчонки мне жутко завидовали. Мы с Сережкой даже внешне походили друг на друга, нас можно было принять за брата и сестру. У него были такие же чуть вьющиеся светло-русые волосы, серые глаза, круглое лицо. *** Марине было стыдно, она не сказала Маше всей правды, ради чего она опять вернулась пожить в коттедже. А что собственно было рассказывать? Какие-то неясные подозрения, необоснованные и ничем не подтвержденные, навеянные внутренним голосом Марины. И что с того, что обе женщины работали в одной клинике? Раиса Лаврушкина жила недалеко от этой клиники, ей удобно было ездить на автобусе. Где бы еще она нашла работу в своем «медвежьем углу» на самой окраине Москвы? И почему бы в той же клинике не работать Татьяне Васильевне Сухоруковой. Она медсестра, не в библиотеке же ей трудиться? |