Онлайн книга «Не возжелай жену чужую»
|
Сын потерпевшего, Андрей Краснов, как обычно уехал на работу, но уехал очень рано, потратив на дорогу на час больше времени, вроде бы попал в пробку из-за ДТП на шоссе. А кто его там видел? А Марина Белых, невестка потерпевшего, сидевшая дома безвылазно (с ее слов), слышала грохот, но посчитала его раскатом грома. Все верно, в тот день была пасмурная погода с ветром, прогноз обещал «по области местами дожди, грозы». Но Марина Белых – не простая домохозяйка, она профессиональный журналист и детектив-любитель, несколько раз проводила собственные расследования, помогала следствию. Куда девалась ее наблюдательность, почему молчала интуиция? *** Маша узнала о взрыве позже всех, Марине сказала ей только утром на следующий день, когда Маша позвонила ей по телефону узнать, куда они все вдруг уехали из коттеджа. Взрыв на первый взгляд можно было посчитать несчастным случаем. На охраняемой территории стояла в сарае неисправная машина, из бака испарялся бензин. Хозяин усадьбы зашел в сарай и щелкнул выключателем. Но только на первый взгляд. Едва начав спорить со следователем, Марина поняла, что он думает точно так же. И только в оценке роли Рогова их мнения разошлись. Необъяснимое отсутствие Рогова сделало его в глазах милиции подозреваемым номер один. А на второе место попала Юля, что не удивительно. Ее несколько дней не было дома, и не только Андрей знал, что она поссорилась с Виктором Александровичем. При этом она увезла Наташу к матери, а сама появлялась то здесь, то там с Серегиным. Сразу после взрыва ее не могли найти, телефон был недоступен. А ее мать в Красноармейске сказала, что она уехала еще вчера, одна на машине, сама за рулем. И вдруг Юля вернулась в коттедж к обеду того же дня, примерно через час после взрыва, застала следственную бригаду, развороченный обгорелый сарай, выбитые стекла. Ей прямо не предъявили обвинения, но попросили никуда не выезжать. Юля на это фыркнула и сказала, что не имеет ни малейшего желания попасть в лапы «папарацци». Она была поразительно спокойна, тут же распорядилась до ночи вставить стекла и прибрать в доме. Предложила милиционерам выпить кофе, и, сидя за столом, заявила, что Краснов – жив и здоров. – Это вообще не он взорвался. Кто видел, как он вошел в пристройку? Охранник? Там же далеко и плохо видно. Зачем ему туда ходить? В машину он всегда садится у крыльца. Опознали его? Я вас умоляю! Этот Вова, нет Вася, у нас без году неделя, он и меня в лицо едва ли помнит. А сторож? Прибежал, наверняка, без очков, он же дальнозоркий. Нет, я уверена, это не Виктор. А кто? Ну, террорист какой-нибудь. На нем взрывное устройство сработало. Вон как рвануло: все стекла с торца дома вылетели. А где сам Виктор Александрович? Уехал по делам. Скоро позвонит. Совершенно хладнокровно она поехала на опознание в центр медицины катастроф. Но там ее версия не выдержала столкновения с действительностью. Как раз лицо пострадавшего, несмотря на сгоревшие волосы, сохранилось лучше всего. «Он, видимо, сознательно отпрыгнул, развернувшись головой к двери, и упал лицом вниз на траву. Сильный ожог спины и ног, плюс проникающие ранения от обломков…» Дальнейшие подробности Юля не слышала. Она почувствовала, что в глазах темнеет и хотела попросить нашатырный спирт, но успела только руку протянуть – и свалилась в глубокий обморок. |