Книга Не возжелай жену чужую, страница 87 – Татьяна Аксинина, Анна Аксинина

– А где этот, твой шибздик? – спросил Вова.

– Мой? Ну, ты сказал!

– А я думал, он тебе – того, нравится.

– Кто, Владик? Да он же ниже моих глаз!

Я пережил удар, но с тех пор я не люблю высоких женщин. Я научился мстить им. Я умел привлечь к себе внимание, но когда они считали, что снизошли до меня, я в душе презирал их и потешался. Везде, где не требовался высокий рост, я добивался первенства: отличник в учебе, комсомольский секретарь, победитель олимпиад, конферансье школьных праздников. Творческие способности проявились у меня рано, я неплохо рисовал, занимался художественной фотографией, выигрывал призы на фотоконкурсах. Но главным моим увлечение было актерство. Играл в театре при Доме пионеров, однажды даже главную роль. Разумеется, пьеса называлась «Маленький принц». Это был мой звездный час, пьеса победила на фестивале школьных театров, незнакомые девочки просили у меня автографы, звонили по телефону. Слава, известность – кто раз вкусил этот сладостный яд, тот погиб навсегда.

Но я недолго мечтал о карьере актера. Моя внешность со временем не улучшалась, рос я больше вширь, чем ввысь, сильнее округлились щеки. Попробовал отрастить усы и бороду – они оказались вульгарно рыжие. Реальность не оставляла мне никаких надежд на амплуа героя-любовника. А комиком я быть не хотел. Я никому не позволял смеяться над собой, всегда умел ответить остроумнее и злее. Но в мире кино актеры, – в сущности, просто марионетки. Гораздо важнее тот, кто дергает за ниточки, заставляя их плясать, – режиссеры. Лауреатство на школьном конкурсе воодушевило меня – и я подал документы на режиссерский факультет во ВГИК. Серебряная медаль помогла мне преодолеть огромный конкурс. А еще – мамины связи (она была зубным техником) и папины деньги (он был геологом, доктором наук, и неплохо зарабатывал – для своего времени). Мне повезло попасть к лучшему преподавателю. Слава его была мирового уровня. Чтобы не трепать столь известное имя, все называли его просто Мастером. Дальше настал большой облом. Год окончания института – 1992-й – совпал с развалом СССР. Экономика сыпалась, как карточный домик. Сократили министерство геологии, отец из главы семьи превратился в нахлебника матери. Наука, искусство – все деградировало в один миг. К счастью, мне не пришлось снимать подпольную порнуху, чтобы прокормиться.

Мне еще раз крупно повезло: моя дипломная короткометражка понравилась французскому режиссеру средней руки, который тоже когда-то учился у нашего Мастера. Он умилился и пригласил меня на свой проект. Я моментально ухватился за эту идею, надеясь, что это начало блестящей карьеры. Наивняк! На Западе только болтают о загадочной русской душе. По большому счету, из всего русского их интересуют русские бабы, кого – жены, кого – проститутки. Я помотался по Европе, снимал рекламные ролики, работал на подхвате у знаменитых режиссеров. Сам Кшиштоф Кесьлевский поручал мне кое-какие моменты, когда работал над шедевром «Три цвета: синее, белое, красное». На хлеб с маслом хватало, плюс опыт, знания, связи. Постепенно кинематограф России вставал с колен, на телевиденьи до кого-то дошло, что можно делать свое «мыло» не хуже мексиканского. Те, кому не повезло уехать в Европу, начали ковать железо, пока горячо. Я вовремя смекнул, куда ветер дует, и успел «поймать волну». Мои сериалы оказались в числе немногих первых русских сериалов, имя Серегина зазвучало. Это уже был хлеб не только с маслом, но и с икоркой.