Книга Черная бабочка страсти, страница 25 – Анна Аксинина, Татьяна Аксинина

– Расскажите о детстве Нины Веретенниковой. Мы, ведь её узнали уже Инной Верента, взрослым человеком, состоявшимся художником. Она всегда была такая независимая, смелая, яркая?

– Нет, что вы, у Ниночки было очень тяжелое детство. И если бы мы с её покойным дедушкой не вмешались, вряд ли из неё выросло бы что-то путное.

«Значит, бабушка».

Нина Сергеевна взяла из стопки разнокалиберных альбомов самый верхний и начала рассказ, иллюстрируя его время от времени фотографиями.

– Я сама из цирковой семьи, папа и мама – акробаты, и я – акробатка и жонглёр, на арене выступала с 15 лет. Нынешняя молодежь такого не знает. Меня наш совет ветеранов цирка попросил написать мемуары, обещают издать книгу. Вот мы все вместе после выступления.

– Да, вы очень здесь похожи на Нину, такая же красивая, – не преминула похвалить Марина. «Судя по пожелтевшему снимку, молодость миновала лет 50 назад».

– Цирк – это не сплошной праздник, а пот и слёзы, тяжелый труд, дисциплина и самоотречение – и в награду аплодисменты, улыбки, цветы. Калейдоскоп городов, встреч, расставаний.

«Текст своей книги цитирует», – подумала Марина, но одернула себя. – «И пусть, если старушке так легче».

– Ушли на пенсию и осели в провинции мои родители. Я продолжала работать, но никак не могла создать семью, хотя поклонников было много. Даже когда появился Кирилл, молодой симпатичный помощник режиссёра, я не решалась сказать ему «да». Ведь семья для него значила – ребёнок. А как же моя карьера артистки? Вдруг меня разнесет после родов, не сумею вернуть форму? Кирилл настаивал, а я тянула время, но «не было бы счастья, да несчастье помогло». На репетиции я упала и получила травму шеи и перелом ключицы. Мне казалось, жизнь кончена, в больнице я рыдала, как сумасшедшая. Но Кирилл вывел меня из депрессии. «Всё – к лучшему, – сказал он. – Теперь мы поженимся, родим ребёнка. А ты, если хочешь, станешь «девушкой с голубями». Так и вышло: мы поженились, я выздоровела, родила сына Лёнечку.

В этом месте в ход пошёл второй альбом, потолще, со стандартными фотографиями ребёнка во всех видах: от младенца до подростка. Родители тоже менялись, набирали вес, особенно – мама. Но она ещё выглядела эффектно, утянутая в талии, в длинном платье и окружённая летящими голубями.

– Это я сделала номер с голубями. А потом была «дамой с собачками». Лёня рос в цирке, стал воздушным гимнастом. Гибкостью и координацией он пошёл в нашу породу. Лёня был талантлив, скромен, трудолюбив и красив, как бог.

Нина Сергеевна благоговейно развернула сложенную несколько раз афишу. «Леон Верента – полёты под куполом». Леня на афише действительно был очень строен и красив.

– Конечно, мы всей семьей работали в одном цирке. Я сама придумала ему костюм, это чёрное трико со звездами, участвовала вместе с отцом в создании эффектного номера. Как он летал под куполом на своей трапеции, как замечательно работал на канате! Видели бы вы, что творилось с публикой! Влюблённые девчонки ему прохода не давали! Пока он учился в ГУЦЭИ, мы решили закрепиться в Москве. Купили домик в Митино, Кириллу повезло устроиться в дирекцию столичного цирка, хоть и на очень скромную должность, но с перспективой, я пошла туда же работать контролёром. Я поставила условие: до окончания училища – не жениться. Лёня смеялся, что и после окончания не торопится. Как раз в это время на него стала засматриваться Аллочка, хорошая девушка, тоже из цирковой династии, к тому же – племянница директора цирка. Я не давила на сына, всё и так шло к свадьбе. И откуда она свалилась на нас, эта Белла! От неё все мои несчастья! Из-за неё погиб Лёня! И внучка моя единственная чуть не осталась инвалидом!