Книга Опаловая змея, страница 21 – Фергюс Хьюм

– Нет! Я не знаю, почему тебя называют «человеком при делах».

Хэй покраснел и резко обернулся.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он идеально спокойным тоном.

– Я и сам не знаю, – признался Пол. – Помнишь того рабочего с мешком инструментов, который стоял через дорогу, когда мы разговаривали в последний раз?

– Нет, – сказал Хэй, вытаращив глаза. – Я не обращаю внимания на существ этого класса. А что?

– Дело в том, что он спросил меня, кто ты и где живешь. Похоже, ты должен ему немного денег.

– Вполне возможно, – спокойно сказал Грексон. – Я должен деньги многим людям, и если этот человек – один из них, он наверняка знает все обо мне, включая адрес и имя.

– Я тоже так думал, – ответил Пол, – однако странно, что он посоветовал мне быть осторожным и назвал тебя «человеком при делах». Что это значит? Я никогда раньше не слышал этой фразы.

– А я слышал, – сказал Хэй, спокойно спускаясь по довольно крутой лестнице, – «человек при делах» – это тот, кто хочет жениться и имеет право на любую наследницу с достаточным приданым. Но почему такой малый говорит о светских предрассудках?

Бикот пожал плечами:

– Понятия не имею. Возможно, догадался, что я собираюсь отвезти тебя к Сильвии, и предостерег меня, поскольку, судя по его словам, ты хочешь жениться.

– А! Так значит, твоя Дульсинея – богатая наследница? – спросил Хэй, тщательно поправляя монокль. – Но если и так, тебе нечего меня бояться. Я почти помолвлен и скоро уже не буду «при делах». Что за наглость со стороны этого мужлана – так обращаться к тебе и так говорить обо мне? Полагаю, – добавил он с холодным смехом, – мне нет необходимости оправдываться.

– Что за вздор! – добродушно ответил Бикот. – И все‐таки странно, что тот человек так со мной разговаривал. Я послал его к дьяволу.

– Туда он и отправится, если попадется мне, – последовал сухой ответ. – Я проломлю ему голову за то, что лезет не в свое дело. Пожалуй, я могу все объяснить – и сделаю это, как только ты возьмешь телеграмму, которую несет тебе этот мальчишка.

Грексон оказался более зорким, чем его друг – когда они спустились по лестнице и уже собирались выйти на улицу, он первым заметил посыльного.

– Вы не знаете, хозяин, живет ли здесь джентльмен с таким именем? – спросил мальчик, протягивая желтовато-коричневый конверт.

К своему удивлению, Бикот увидел на конверте собственное имя.

– Кому это я понадобился? – пробормотал он, забирая телеграмму. – Подожди, мальчик, может быть, у меня будет ответ. – И он пробежал глазами по строчкам. – «Не продавай брошь, отошли ее обратно, – озадаченно прочитал Пол, – твой отец сердится. Мама». – Он немного помолчал и посмотрел на мальчика. – Есть у тебя бланк?

Мальчишка достал чистый бланк и огрызок карандаша, и Бикот написал ответ, что брошь будет отправлена домой завтра. Когда мальчик ушел с ответом, Пол порылся в нагрудном кармане и достал старый синий футляр.

– Пожалуй, отправлю ее прямо сейчас, – сказал он вслух.

– Что там? – спросил Хэй, зевая у двери. – Надеюсь, плохих новостей нет?

– Да опять эта брошь…

Грексон рассмеялся.

– Честное слово, будто это не брошь, а чудовище Франкенштейна, – сказал он. – Отошли ее обратно – миссис Бикот, я полагаю, – и покончи с этим. – Он бросил взгляд на футляр. – Вижу, она у тебя с собой, – закончил он небрежно.