Онлайн книга «Речной детектив»
|
Николай Харитонович был недоволен. Хотя, нет, Иван готов был охарактеризовать это состояние, как бешенство. – Что Вам ещё от меня нужно? Ловите своего убийцу! Что, не можете? Развлечение себе придумали? Донимать честных людей вопросиками, такими бессмысленными и идиотскими, вопросиками. Вот она, так называемая полиция! Преступников не ловят, зато всем жить мешают. Трегубов сидел и терпеливо ждал, когда Демьянов выговорится, поскольку не мог вставить даже слова. Поток купеческого красноречия был на пару мгновений заглушен пароходным гудком. «Радищев» приветствовал встречное судно. В этот момент, когда рот купца открывался, а слышался гудок, Трегубов с трудом сдерживал себя, чтобы оставаться серьёзным. Наконец, Николай Никифорович иссяк. – Вы мне давеча сказали, что пошли спать после ужина, однако, на палубе Вас видел доктор и даже говорил с Вами. Что Вы там делали и о чём говорили? – Что же Вам Ваш доктор то не рассказал? А? – Он сослался на врачебную тайну, – ответил Иван. – Я тоже сошлюсь на неё! Чем я хуже? – Вы – подозреваемый в убийстве, только этим. Не хотите себе сами помочь? Демьянов набычился, покраснел и надулся, затем, пыхтя сквозь длинный нос, сказал: – Ну, хорошо! Геморрой у меня, геморрой! Довольны! Совет у доктора я спрашивал. – Вас ещё видели, как Вы склонились через борт и что-то кому-то говорили. – Я не говорил, а ругался на этих… которые устроили шум на нижней палубе, не знаю кто это, артель какая-то. – Скажите, есть ещё что-то, что Вы мне не сказали? – Нет! Я могу идти? Я больше не подозреваемый?! – Идите. Спасибо, Николай Никифорович. Демьянов был не похож на человека, который мог спланировать хладнокровное убийство. Задушить собеседника на месте от злобы, может быть, но спланировать, вряд ли. Его бы он вычеркнул, как и Бибиковых. Оставался Этьен. Он постепенно становился главным подозреваемым. Но где он мог пересекаться с князем, если только что приехал из Италии? Не понятно. Хотя есть ещё Всеволод: его никто не видел, он якобы был один в каюте. Но задушить человека много времени не нужно, достаточно только каким-то образом незаметно проскользнуть и вернуться в каюту, оставаясь незамеченным. С учётом того, что точное время убийства было известно очень приблизительно, эту версию тоже нельзя было сбрасывать со счётов. Иван поужинал в одиночестве, размышляя о перспективах дела, ещё раз прокручивая его в голове. Затем он пошёл в каюту, включил лампу и начал перечитывать свои записки, сделанные во время допроса. За этим занятием он и уснул прямо в одежде. Разбудил его гудок парохода. Иван выключил свет и посмотрел в окно. Только начинало светать, что-то капитан или его помощник рано начали. Он встал и вышел посмотреть на палубу. Пароход остановился. В практически полной тишине, если не считать уханье какой-то птицы на берегу, с носа раздавался приглушенный расстоянием голос капитана: – Вы что первый раз на реке? А ну, поворачивайте, пока мы на вас не налетели! Трегубов прошёл на нос посмотреть, что происходит. По ходу парохода находилась огромная и широкая деревянная посудина, похожая на гигантскую лодку плоскодонку, которая перегородила пароходу фарватер. – Что происходит? – спросил Иван, поеживаясь от утренней свежести и пытаясь рассмотреть подробности в жидком утреннем тумане. |